Николай Гаврилович Чернышевский (1828-1889)  великий русский демократ. Его организаторская, публицистическая, литературно-критическая деятельность развертывалась в период нарастания крестьянской революции, в период подготовки и проведения реформы 1861 года. В новых исторических условиях они творчески развивали общественно-политические и эстетические идеи Белинского. Чернышевский проявил глубокий интерес и к детской литературе, считая ее важнейшим средством воспитания молодого поколения борцов за народные интересы. В «Обзоре детских журналов» призывал писателей, пишущих для детей, раскрывать юным читателям моральные принципы новых людей, те «новые понятия, которые теперь только начинают водворяться». Для детей, это «гораздо нужнее, чем для взрослых»: ведь они приступят к практической деятельности тогда, когда «эти новые понятия войдут в полную силу и сделаются необходимыми условиями гражданского быта». Если детская книга не поможет детям усвоить передовые идеалы эпохи и не укажет им путей к практическому осуществлению этих идеалов, они будут придерживаться «старых начал», этики господствующих классов и «войдут в разлад с лучшими стремлениями действительной жизни», «вечно будут отсталыми, лишними, бесполезными людьми».

Об этом же писал Чернышевский, поясняя детям в авторецензии на книгу «Александр Сергеевич Пушкин» роль литературы в распространении образования. Великий критик-демократ учил детей широко, всесторонне понимать значение книги в человеческой жизни. «У кого мало познаний, тот невежда; у кого ум не привык мыслить, тот груб и тупоумен; у кого нет благородных чувств, тот человек дурной», - писал Чернышевский. Просвещение и книга приносят народу «и благосостояние, и могущество», доставляют «человеку такое душевное наслаждение, с которым ничто не может сравниться». Подлинно художественная, значительная по своему содержанию детская книга могла проложить дорогу к ребячьим сердцам только при условии полного разоблачения в глазах широкой общественности порочной моралистической буржуазно-дворянской детской литературы. Реакционная сущность этой литературы стала особенно очевидной в эпоху 1850-1860-х годов, когда многие русские писатели сделали шаг на пути   сближения   своего творчества с идеями народности, реализма и демократизма. Поэтому Чернышевский и Добролюбов выступили против буржуазно-дворянской детской литературы, используя при этом различные формы сатиры: едкую иронию, злой сарказм, язвительную пародию. Их статьи, обзоры, рецензии на выходившие в свет книги для детей носят боевой публицистический характер, отражают острый накал общественно-политической борьбы, происходившей в стране. Даже обличая буржуазно-дворянскую детскую литературу, революционные демократы продолжали выполнять поставленную перед ними эпохой задачу - «преследовать остатки крепостного права в общественной жизни и добивать порожденные им понятия».

Итоговой была и рецензия Чернышевского на «Новые повести» для детей. Она вылилась в убийственную пародию на все направления современной охранительной детской литературы. Критик-демократ показал пагубное воздействие этой литературы на детей. Чернышевский высмеял детские книги, написанные в ложно-романтической манере, с их сентиментально-мелодраматическими ситуациями и изысканной лексикой, примитивизм так называемых повестей из народного быта, «обличительные» детские книги, скользившие по верхам общественной жизни, ходовые стереотипные рассказики для детей, наполненные пошлыми сентенциями. Чернышевский четко определил основные пути развития передовой детской книги. Они ориентировали детских писателей на материалистическую эстетику, выработанную русской классической литературой и критикой, призывали их реалистически изображать жизнь.

Называя литературу «учебником жизни», Чернышевский ставил перед ней задачу раскрыть существующее богатство реального мира. Даже авторам хороших детских книг Чернышевский не прощал малейшего отступления от реализма. В обширной рецензии «Французские книги» Добролюбов напоминал детским писателям: «Наша литература высшим своим развитием обязана, реальному направлению, почерпающему свою силу в самой действительности, живой и современной». И критик с горечью писал о том, что «хороших книг с реальным направлением почти не существует во всех европейских литературах». Добролюбов подчеркивал мысль о необходимости для искусства воспроизводить все то, чем интересуется человек в действительности. Истинно полезны для детей, указывает Добролюбов, «только такие сочинения, которые одновременно охватывают все существо человека».

Чернышевский, анализируя произведения литературы, поднял важный вопрос о народности художественного творчества. Правдивое, глубокое, всестороннее изображение жизни и передовая идейность неотрывны от народности литературы, являются важнейшим ее условием. Подлинная народность для Чернышевского заключается в духовной близости писателя к народу, в постановке им вопросов, имеющих важное значение в жизни нации, в постижении писателем прогрессивных стремлений народа, в его умении смотреть на жизнь глазами народа и в «совершенно народной» форме его художественных произведений. В упоминавшейся уже пародийной рецензии «Новые повести» Чернышевский зло высмеял детские книги о народной жизни за подмену в них народности идеализацией покровительствующих беднякам богатеев, устаревших сторон крестьянского быта. Критик-демократ требовал, чтобы писатели рассказывали детям всю правду о народе. Художники, по мысли Чернышевского, должны в одинаковой мере показывать и светлые и темные стороны крестьянской жизни: изображать, с одной стороны, трудолюбие, патриотизм, социальную активность крестьянства, а с другой - пережитки в крестьянском быту, критиковать дикие традиции старины, суеверия, политическую отсталость. Чернышевский подчеркивал революционный смысл такого изображения действительности: показывая мрачные стороны народной жизни, писатели пробуждали у лучших людей русского общества жажду борьбы с существующим строем. Это понимание народности лежит и в основе оценки революционной демократией творчества детских писателей. Они четко и ясно сформулированы в рецензии Добролюбова на книгу Н.Дестунис «Деревня». Одобряя попытку Н. Дестунис обратить внимание детей на красоту родной природы и национальное своеобразие русского крестьянского быта, Добролюбов, однако, увидел в этой книге стремление писательницы затушевать противоречия народной жизни. Автор «Деревни», пишет Добролюбов, «могла бы очень удобно изобразить не только горе, нужду и беспомощность крестьян, но даже самые пороки их - и при всем этом не отвратить от них сочувствия читателя. Следовало только показать, что и как довело крестьян до этих пороков. Тогда отвращение и негодование читателей само собою перешло бы от крестьян к тем внешним обстоятельствам, которые так неблагоприятно действуют на их материальное довольство и на самую нравственность».

Чернышевский считал «краткость и быстроту рассказа» проявлением подлинной художественности творчества русских классиков. В статьях о Пушкине он писал: «Герой нашего времени» Лермонтова занимает немного более половины очень маленькой книжки, «Мертвые души» - это колоссальнейшее из первостепенных произведений русской литературы - едва равняется «половине какого-нибудь диккенсова, теккереева или жоржзандова романа», а «Дубровский» и «Капитанская дочка» поместились бы в одном отделе словесности одного номера какого-нибудь журнала. «Краткость и быстрота рассказа» отражают стремления писателя-реалиста раскрыть самые существенные стороны действительности. «Краткость и быстрота рассказа», по мнению Чернышевского, исключительно важны и для детской литературы. Они вполне отвечают и особенностям восприятия ребенка. Упрекая Готорна за то, что в своих повестях он постоянно «размазывает и растягивает» мифологические истории, Чернышевский обращается к любителям пространных описаний с такими словами: «Посмотрите, любит ли ребенок растянутость, водянистость рассказа? Нет, он постоянно понукает вас: «Ну, что же дальше? Ну, что же дальше?» Говорите скорей, скорей ведите к концу сказку, говорите только самое существенное». В рецензии на детские повести Готорна Чернышевский подчеркнул значение краткости повествования: «Художественность состоит в том, чтобы каждое слово было не только у места, чтобы оно было необходимо, неизбежно и чтоб как можно меньше слов. Без сжатости нет художественности».

Призывая писателей к реалистическому изображению жизни, Чернышевский помогал им понять подлинную специфику детской литературы. К важнейшим особенностям детской книги они относили занимательность рассказа, который включает интригующий сюжет, динамическое развитие событий и характеров героев.  Вслед за Белинским Чернышевский обращал внимание на способность детей воображать и фантазировать. Они упрекали детских писателей за то, что их книги не развивают фантазию ребенка. Однако фантастика, как и занимательность, не должна вступать в противоречия с законами реалистического искусства. Фантастике в детской книге нужно дать «надлежащее направление», - писал Добролюбов. Она должна будить «мыслительные способности» и любознательность ребенка, помочь ему глубже познать «действительный мир», укреплять в ребенке поэтическое чувство и «простое нравственное чувство, присущее человеческой природе».