Жуковскому (“Когда, к мечтательному миру…”)

Эти стихи Пушкин сопровождал в журнальной публикации подзаголовком: "По прочтении изданных им книжек: "Для немногих". Книжки эти содержали образцы немецкой поэзии и русские переводы Жуковского. Предназначались они для "избранных", в первую очередь для ученицы Жуковского великой княгини Александры Федоровны, жены Николая Павловича, бывшей немецкой принцессы. Пушкин переосмысляет слова "для немногих" и относит их к "друзьям таланта строгим", ценителям поэзии. Жуковский, посылая это стихотворение Вяземскому, писал: "Чудесный талант! Какие стихи! Он мучит меня своим даром, как привидение!

" (Русский архив, 1896, э 10, стр. 208.) В первой редакции послания Пушкина, значительно им впоследствии сокращенного, были, между прочим, следующие строки:

Смотри, как пламенный поэт, Вниманьем сладким упоенный, На свиток гения склоненный, Читает повесть древних лет! Он духом там - в дыму столетий!

(Речь шла здесь о Батюшкове и его стихотворении "К творцу Истории Государства Российского".) Вяземский писал об этих строках Пушкина: "В дыму столетий"! Это выражение - город: я все отдал бы за него, движимое и недвижимое. Какая бестия! Надобно нам посадить его в желтый дом: не то этот бешеный сорванец нас всех заест, нас и отцов наших. Знаешь ли, что Державин испугался бы "дыма столетий"? О прочих и говорить нечего" (А. С. Пушкин. Новонайденные его сочинения. Его черновые письма. Письма к нему разных лиц. Биографические и критические статьи о нем. Выпуск второй, М. 1885, стр. 14). К портрету Жуковского
Поводом для создания этого стихотворения послужило появление портрета Жуковского работы Кипренского (гравирован Вендрамини). Стихотворение неоднократно перепечатывалось при жизни Пушкина. Так, например, П.

А. Плетнев заканчивает характе ристику поэзии Жуковского (в "Опыте краткой истории русской литературы" Греча, 1822, стр. 312) стихами Пушкина; "В этих пяти строках, кажется, более сказано о нем, нежели мы нашлись сказать на нескольких страницах", - говорит Плетнев. Н. Ф. Кошанский, лицейский учитель Пушкина, в своей книге "Общая риторика" (1830, 2-е изд.) писал об этом сти хотворении: "Третий стих - живое чувство пылкой юности, четвертый стих трогателен, как поэзия Жуковского; а пятый так пленителен своею плавностью и так ярко освещен прелестью идей и правдой, что нельзя не назвать его стихом гения".