Хуан Гойтисоло (Juan Goytisolo)

Хуан Гойтисоло (Juan Goytisolo, род. в 1931 г.) родился в Барселоне. Рано лишившись родителей, он воспитывался в семье богатых родственников, затем изучал право в университетах Барселоны и Мадрида. Публикация романа "Ловкость рук" (Juegos de manos, 1954) сделала его главой молодого поколения писателей.

Персонажи этого романа — юноши и девушки преимущественно из обеспеченных семей — ненавидят общество, начисто лишенное духовности, и эпатируют благонамеренных буржуа вызывающим нарушением лицемерных норм их морали. Молодой художник Агустин Мендоса, душа группы, сын юриста Луис, его сестра Глория, Эдуардо по прозвищу Танжерец, Давид — все они стремятся к действию. Но как и во имя чего действовать никто из них не знает. Им показалось, было, что ответ подсказывает Анна, девушка из рабочей среды; еще до того как она случайно попала в эту компанию, ей довелось соприкоснуться с анархизмом. Она предлагает убить депутата Гуарнера: "Убийство старого депутата взбудоражит всех. Все всполошатся. Каждому придется отвечать за свои поступки". Но и эта цель — лишь иллюзия подлинного действия. И не только потому, что смерть старого болтуна ничего бы не изменила. Еще важнее то, что в бунте своем они остаются плотью от плоти своего класса; против уродливого, несправедливого общества они борются его же методами, уродливыми и несправедливыми. С помощью обмана, шулерской подтасовки карт исполнителем задуманного покушения избирается менее всего на это способный, слабый и безвольный Давид. А когда он не осмеливается застрелить Гуарнера, Агустин хладнокровно убивает Давида. Попытка вырваться из заколдованного круга привычных отношений обернулась бессмысленной и жестокой трагедией.

Уже в этом романе Гойтисоло прибегает к типичной технике "объективного повествования" в еще большей мере это характерно для последующих его книг, в частности для романа "Печаль в раю" (Duelo en el paraiso, 1955). Эта книга интересна тем, что в ней писатель обращается к событиям национально-революционной войны, в которой и он и многие другие писатели его поколения видели истоки трагедии, переживаемой ныне народом Испании.

Действие развертывается одним из зимних дней 1939 г. В маленьком городке близ Барселоны разместился приют для эвакуированных и осиротевших детей. Республиканские войска уже покинули городок, фашисты вступают в него в конце этого дня. И хотя здесь уже не падают бомбы, дети продолжают жить представлениями, воспитанными в них войной. Все люди делятся на "своих" и "чужих" этих "чужих" надо уничтожать. Ватаге приютских ребят кажется чужим их сверстник Авель только потому, что живет не в приюте, а в имении тетки, носящем название "Рай". И мальчик с библейским именем Авель, мечтательный и мягкий, становится жертвой. Но и убийцы Авеля вовсе не каины; война искалечила их детство, изуродовала их сознание.

Жертвами войны оказываются и взрослые — молодая учительница Дора, гибнущая во время бомбежки; ее возлюбленный Мартин, дезертирующий из рядов республиканцев и тем самым предающий и своих товарищей, и свою любовь, и самого себя; бесконечно уставший от войны сержант Сантос. Быть может, только лейтенант франкистской армии Феноса сожалеет о том, что война идет к концу; для него война — лишь прекрасная возможность сделать карьеру.

"Печаль в раю" — роман пацифистский; для Гойтисоло той поры неважно, кто прав, а кто виноват,— всякая война калечит и уродует сознание людей, пробуждает в них жестокие инстинкты.

Романы "Цирк" (El circo), "Праздники" (Fiestas) и "Прибой" (La resaca, все три — 1958), объединенные в цикл "Призрачное завтра" (El mafiana efimero), представляют собой вершину творчества Гойтисоло 50-х годов. Это в особенности относится к роману "Прибой".

Ни в одном произведении до того писатель не осмеливался так резко обличать франкистскую Испанию. Излюбленный прием автора — контрастное сопоставление реальности и видимости, дела и слов: голодная семья мечтает о нищенской похлебке, а радио рекламирует самые изысканные яства; лозунг на вокзальной стене гласит: "Ни одного очага без огня, ни одного испанца без хлеба",— глядя на этот лозунг, кончает жизнь самоубийством изгнанный из своей жалкой лачуги бедняк. Сатирический контраст слов и дел достигает кульминации в сцене приготовления к приему правительственного депутата, когда специальная бригада рабочих закрывает коврами стены нищего предместья.

В романе "Прибой" появляются и новые для Гойтисоло герои — люди из самых низов общества. Правда, большинство их переживает те же трагедии, что и прежние герои романов Гойтисоло. Рушатся надежды рабочего Сатурио избавить от нищенского существования своих детей. Жестоко обманут юный Антонио, связавший свою судьбу с главарем воровской шайки Метральей ради того, чтобы вырваться из убогого существования. Терпят крах и мечты республиканца Хинера, который возвращается из франкистской тюрьмы с намерением объединить жителей предместья для борьбы. Новое, однако, в том, что между позицией писателя и его персонажей возникает существенная дистанция: художник не разделяет беспросветного отчаяния своих героев, выражает веру в силу человеческой солидарности. Эта вера в будущее Испании отчетливо звучит в финале книги, где автор цитирует строки из стихотворения А. Мачадо "Призрачное завтра", полные надежды на то, что "родится иная Испания", "Испания ярости, Испания разума".

Роман "Прибой" — вершина метода "объективного повествования" в творчестве Гойтисоло. Но уже здесь местами ощущается ограниченность этого метода. И хотя автор еще продолжает следовать ему в документальных повестях "Земли Нихара" (Campos de Nijar, 1960) и "Чанка" (Chanca, 1962) о нечеловеческих условиях народной жизни, одновременно он начинает поиски новых путей в искусстве.

Речь идет, конечно, не просто об исканиях новых писательских приемов, новой техники романа. Именно потому, что происходит пересмотр самых основ мировоззрения писателя, переоценке подвергается и все предшествующее творчество; роман "Прибой", например, объявляется художественной неудачей, ибо писателю теперь кажется легковесным пронизывающий роман оптимизм. Даже веру в революционные возможности испанского народа Гойтисоло объявляет "мифом", который следует разрушать: "Хотя неверно, что народы получают такое правительство, какого заслуживают, столь же ошибочно полагать, что политический режим, господствующий в стране четверть века, лишь случаен".

Одной из конкретных форм решения загадки прочности франкистского режима Гойтисоло объявляет исследование сознания испанской интеллигенции, оказавшейся, по его мнению, в "хвостовом вагоне", вместо того, чтобы возглавить народ в его поисках справедливости. Растление душ франкизмом и современным буржуазным обществом вообще — вот что теперь привлекает особое внимание писателя. Он приходит к убеждению, что метод "объективного свидетельствования" не подходит для решения новых задач, вставших перед испанским романом.

Отход от этого метода очевиден уже в романе "Остров" (La isla, 1961). Повествование здесь ведется от имени жены известного журналиста Клаудии, которая вместе с мужем приезжает в небольшой курортный городок. Персонажи романа — друзья Клаудии, интеллигенты, которые, как и все вокруг, предаются безудержным кутежам и разврату. Разница между ними и американскими либо испанскими богачами только в том и заключается, что Клаудия и ее друзья осознают бессмысленность и никчемность этой "сладкой жизни", хотя не находят в себе сил вырваться из засасывающей трясины. Нынешний их моральный крах — закономерный результат того, что когда-то они поставили свой талант на службу победителям.