В «Гамлете» Шекспир поднялся на вершину своего творчества. Проницательнее стал его взгляд, и он увидел, подобно своему герою, что мир совсем не таков, каким он представлялся ему в дни молодости. «Порвалась дней связующая нить». (Пора надежд сменилась порой безвременья. Радостный смех, звучавший в шекспировских комедиях, замолкает. Теплые и светлые тона сменились горячими и мрачными. Комедия уступила место трагедии. Вслед за «Гамлетом» рождаются на свет «Отелло» (1604), «Король Лир» (1605), «Макбет» (1605) - великие трагедии. Все глубже раскрываются в них пучины человеческого горя, скорби, страстей.
И все же в трагедиях Шекспира нет безысходного мрака. В них, как в самой жизни, как в многоголосой музыкальной симфонии, сочетается множество звучаний и красок. Величественное и ужасное не изгоняет смешного и обыденного. Философские раздумья не исключают из поля зрения живописных мелочей. Боль, гнев, горе не угашают игры воображения и блеска ума. Грозовое небо шекспировских трагедий бороздят вспышки молний. Сгущается тьма, но наступает миг, когда сквозь тучи прорывается сноп солнечных лучей. Нет. Солнце не угасло. Где-то там, за чертой отчаяния, открываются лучезарные дали. Борьба, страдания и гибель героя не напрасны. Они помогают другим людям увидеть, понять враждебное человеку и человечности, почувствовать ненависть к злу, с которым зовет сражаться Шекспир. В трагической развязке еще выше вздымается, еще ярче сверкает гуманистический идеал. Судьба героя зовет задуматься о судьбах человечества. В этом возвышающая и очищающая сила трагедий Шекспира.
Как и прежде, Шекспир не изобретает сюжетов своих пьес. Он берет их из сборников итальянских новелл, из старых исторических хроник. Но, как и прежде, герои старинных легенд, попадая в его творческую мастерскую, как будто окунаются в источник с живой и мертвой водой. Условные фигуры превращаются в реальных людей. В них бьется и дышит живая жизнь. Если подойти к пьесам Шекспира с педантической меркой внешнего правдоподобия, то в них можно найти немало погрешностей: есть здесь и анахронизмы, и условность, и наивные, сказочные мотивы (например, в завязке «Короля Лира»). Но зритель, захваченный и потрясенный внутренней правдой характеров и человеческих конфликтов, обычно не замечает отклонений от внешнего правдоподобия.
