В рассказе «Фро» (1936) дочь старого паровозного машиниста Фрося отчаянно тоскует по своему мужу, уехавшему в длительную командировку на Восток. Не выдержав разлуки с любимым человеком, Фро посылает мужу телеграмму о том, что она якобы при смерти. Муж Федор стремительно возвращается, и они исступленно переживают счастье близости: «Наговорившись, они обнимались — они хотели быть счастливыми немедленно, теперь же, раньше, чем их будущий усердный труд даст результаты для личного и всеобщего счастья. Ни одно сердце не терпит отлагательства, оно болит, оно точно ничему не верит».
Рассказ свидетельствовал о том, что Платонов продолжал верить в то, что под спудом железного сталинского государства, спаянного волей «главного человека», жива потребность глубоко индивидуального выбора, от которого человек никогда не откажется. Платонов уверен в том, что счастливое будущее не могут построить несчастливые люди.
В рассказе «Река Потудань» (1936) Платонов рисует трогательную любовь красноармейца Никиты Фирсова и дочери провинциальной учительницы Любы. В самом начале их семейной жизни случается непредусмотренное несчастье: после перенесенной болезни Никита оказывается импотентом. Он не может объяснить Любе, что с ним стряслось, и слышит, как она плачет ночью. Никита решает тайком уйти, чтобы Люба могла устроить свою жизнь без него. Он устраивается чистить отхожие места на базаре в другом городе. Через некоторое время там он случайно встречает отца и узнает, что Люба целый месяц ходила по берегу реки Потудань и искала всплывший труп мужа. Потеряв всякую надежду, она бросается в реку, но ее спасают рыбаки.
Сердце Никиты переполняется «горем и силой», и он возвращается к Любе. Пережитый им страх за жизнь любимого человека излечивает его: «Он пожелал ее всю, чтобы она утешилась, и жестокая, жалкая сила пришла к нему. Однако Никита не узнал от своей близкой любви с Любой более высшей радости, чем знал ее обыкновенно, — он почувствовал лишь, что сердце его теперь господствует во всем его теле и делится своей кровью с бедным, но необходимым наслаждением».
Сфера человеческих чувств предстает в этом рассказе тончайшим, драгоценным механизмом, в котором могут разобраться только сами любящие. На фоне сталинского террора, чудовищно обесценившего жизнь отдельного человека, «Река Потудань» выглядит вызовом, хотя в ней отсутствует какой-либо политический подтекст. Идею рассказа хорошо проясняет письмо Платонова к жене, в котором он писал: «Мое спасение — в переходе моей любви в религию. И всех людей в этом спасение». Никита и Люба спасаются любовью, переросшей в принцип отношения к миру.
Утверждение такого принципа в конце 30-х годов было более чем рискованным. В 1937 г. в журнале «Красная новь» (№ 10) была опубликована погромная статья критика А. Гурвича «Андрей Платонов», которая положила начало новой травле писателя. В 1938 г. был арестован его сын (он вернется из лагеря в 1941 г. больным и умрет от туберкулеза в 1943-м). В 1941 г. перед самой войной Платонов пишет рассказ «В прекрасном и яростном мире», где точно отражена трагическая ситуация, в которой он оказался.
Герой рассказа машинист Мальцев, гений своего дела, слепнет от внезапного удара молнии во время поездки. По ходу сюжета выясняется, что в природе существует «тайный неуловимый расчет» роковых сил, губящих людей этого типа: «Эти гибельные силы сокрушают избранных, возвышенных людей». Рассказчик ставит эксперимент: берет с собой Мальцева в поездку и, намеренно не сбавляя скорости, ведет паровоз на желтый свет (желтый светофор означает, что свободен только один перегон и машинист должен снизить скорость, чтобы не столкнуться с идущим впереди поездом). Происходит чудо — слепой машинист чутьем угадывает ситуацию.
- « — Закрой пар! — сказал мне Мальцев.
- Я промолчал, волнуясь всем сердцем.
Тогда Мальцев встал с места, протянул руку к регулятору и закрыл пар.— Я вижу желтый свет, — сказал он и повел рукоятку тормоза на себя».
Мальцева спасает то, что должно было погубить. За этим встает вера самого Платонова в спасительную силу собственного таланта. В самых неблагоприятных, роковых для себя ситуациях Платонов продолжал работать, потому что видел путь.
