Ода «Фелица» написана в конце XVIII в. Она отражает новый этап просветительства в России. Просветители видят теперь в монархе человека, которому общество поручило заботу о благе граждан. Поэтому право быть монархом налагает на правителя многочисленные обязанности по отношению к народу. На первом месте среди них стоит законодательство, от которого, по мнению просветителей, прежде всего зависит судьба подданных. И державинская Фелица выступает как милостивая монархиня-законодательница:
- Не дорожа твоим покоем,
- Читаешь, пишешь пред налоем
- И всем из твоего пера
- Блаженство смертным проливаешь...
Возникает вопрос, какими фактами располагал Державин, на что он опирался при создании образа своей Фелицы - Екатерины, которую лично в эти годы еще не знал. Основным источником этого образа был обширный документ, написанный самой Екатериной II,- «Наказ комиссии о составлении проекта нового Уложения» (1768). Основными источниками «Наказа» стали книга французского просветителя Ш. Монтескье «О духе законов» и работа итальянского просветителя Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях». Но заимствованный характер «Наказа» имел и свою положительную сторону. Он вводил русского читателя в круг идей, сформулированных лучшими представителями европейского Просвещения.
Одна из ведущих идей «Наказа» - необходимость смягчения существовавших законов, поскольку становление абсолютизма в XVI-XVIII вв. сопровождалось законодательством, отличавшимся чрезмерной жестокостью. На допросах применялись пытки, за незначительные провинности выносились смертные приговоры. Главной целью было не исправление, а устрашение подсудимых. Просветители, в том числе Монтескье и Беккариа, резко осудили жестокость суда. Екатерина подхватила в «Наказе» эту идею. Державин прекрасно почувствовал общий дух «Наказа» и наделил свою Фелицу милосердием и снисходительностью:
- Стыдишься слыть ты тем великой,
- Чтоб страшной, нелюбимой быть;
- Медведице прилично дикой
- Животных рвать и кровь их пить.
- И славно ль быть тому тираном,
- Великим в зверстве Тамерланом,
- Кто благостью велик, как бог?
Для абсолютистского государства характерно обожествление личности монарха, которое приводило к обвинениям граждан в «оскорблении величества» даже в тех случаях, когда не было состава преступления. «Одно из жесточайших злоупотреблений,- писал Монтескье,- заключается в том, что иногда определение «оскорбление величества» относят к действиям, которые не заключают в себе преступления» . В России обвинения в преступлениях против «величества» особенно процветали при Анне Иоанновне, на что Державин указывает в «Объяснениях» к оде «Фелица». Державин прославляет Фелицу за то, что она отказалась от этих нелепых гонений:
- Там можно пошептать в беседах
- И, казни не боясь, в обедах
- За здравие царей не пить.
- Там с именем Фелицы можно
- В строке описку поскоблить
- Или портрет неосторожно Ее на землю уронить
Говоря о царствовании Анны Иоанновны, Державин упоминает о грубых забавах, унижающих человеческое достоинство, которыми любила развлекаться императрица, и следующим образом комментирует свои стихи: ««Там свадеб шутовских не парят.
В ледовых банях их не жарят». Сие относится к славной шутовской свадьбе... князя Голицына... которого женили на подобной ему шутихе: был нарочно сотворен ледяной дом... также баня ледяная, в которой молодых парили»
Необычный глагол «донкишотствовать» произведен от имени героя Сервантеса - Дон Кихота. Этот сложный и глубокий образ в разные эпохи понимался с различной глубиной. Просветители видели в Дон Кихоте насмешку над безумствами рыцарства, над феодализмом, романтики прославляли его гуманистический пафос.
У Державина глагол «донкишотствовать» связан с просветительским содержанием и означает нарушение принятых в обществе обычаев и приличий. Есть все основания полагать, что в роли антагониста Екатерины Державин подразумевал здесь ее мужа - Петра III. Поведение этого правителя было настолько нелепым, что вызвало общее негодование, которое закончилось дворцовым переворотом и убийством императора. Рожденный в Гол-штинии, он ненавидел Россию, боялся ее народа, презирал его обычаи. Он громко смеялся в церкви и передразнивал во время богослужения священников. В дворцовых церемониях заменил старый русский поклон французским приседанием. Он боготворил недавнего врага России Фридриха II и публично становился на колени перед его портретом. Екатерина прекрасно поняла ошибки своего мужа и с первых же дней пребывания в России стремилась во всем следовать «обычаям» и «обрядам» приютившей ее страны. Она преуспела в этом и вызвала к себе и при дворе, и в гвардии симпатии.
Новаторство Державина проявилось в «Фелице» не только в трактовке образа просвещенного монарха, но и в смелом соединении хвалебного и обличительного начал, оды и сатиры.
Таких произведений предшествующая литература не знала, поскольку правила классицизма четко разграничивали эти явления. Идеальному образу Фелицы противопоставлены нерадивые вельможи (в оде они названы «мурзами»). До Державина объектом сатиры были рядовые дворяне. В «Фелице» изображены самые влиятельные при дворе лица: князь Г. А. Потемкин, графы Орловы, граф П. И. Панин, князь А. А. Вяземский. Позже в «Объяснениях» к «Фелице» Державин назовет каждого из вельмож поименно, но для современников в этих комментариях не было необходимости. Портреты были выполнены настолько выразительно, что оригиналы угадывались без труда. Екатерина разослала отдельные экземпляры оды каждому из названных выше вельмож, подчеркнув те строки, которые относились к адресату.
Соединение в одном произведении оды и сатиры - одно из явлений просветительской литературы. Просветители понимали жизнь общества как постоянную борьбу истины с заблуждением. Следствием этого поединка было или приближение к идеалу, или удаление от него. В оде Державина идеалом, нормой является Фелица, отклонением от нормы - ее нерадивые «мурзы».
