Новая эпоха началась в Испании не по календарю, — о ней возвестил грохот орудий. Испано-американская война 1898 г., по определению В. И. Ленина, "крупнейшая веха империализма, как периода"', для Испании означала окончательный крах ее как колониальной державы; по парижскому мирному договору Испания лишилась своих последних заокеанских колоний. Эта война обнаружила глубочайший кризис правящих классов страны, всей складывавшейся веками системы их господства. Однако было в этих событиях нечто и более значительное, что затронуло широчайшие круги испанской интеллигенции. Удар, нанесенный поражением Испании по национальному престижу, был настолько велик, что многие мыслящие испанцы восприняли эти события как глубочайшее национальное унижение. Все миражи о былом величии внезапно развеялись, а открывшаяся их глазам картина действительности способна была породить лишь отчаяние.
Монархия, отмеченная каиновой печатью вырождения; государственный аппарат, разъедаемый коррупцией и всеобщей продажностью; буржуазные политические партии, уже давно подменившие борьбу принципов мелкой драчкой за теплые местечки; дворянство, кичливое и праздное; церковь, чьи служители распоряжались с равной наглостью и в опочивальне короля и в лачуге нищего; трусливая буржуазия, готовая довольствоваться объедками с барского стола; нищий, обездоленный, невежественный народ — такой открылась Испания глазам целого поколения интеллигенции, поколения, которое позднее само окрестило себя "Поколением 1898 года", или "Поколением катастрофы".
Под "Поколением 1898 года" имеется в виду широкое идейное и культурное движение в среде испанской интеллигенции, возникшее в результате осознания глубокого кризиса испанского буржуазно-помещичьего государства на рубеже веков. Поэтому к числу представителей этого течения относят деятелей литературы и искусства (живописцев Хосе Гутьерреса Солану и Игнасио Сулоагу), историков (Рафаэля Альтамиру), ученых (Рамона Менендеса Пидаля, Америке Кастро и др.), Рамиро Маэсту, Хасинто Бенавенте, Мигель де Унамуно, Рамон дель Валье-Инклан. Позднее к ним присоединились поэты Антонио Мачадо, Хуан Рамон Хименес, философ и теоретик искусства Хосе Ортега-и-Гас-сет и другие.
Они никогда не составляли единой, сплоченной группы, хотя в первом десятилетии XX в. иногда и демонстрировали относительную общность позиций, например в чествовании памяти Мариано Хосе де Ларры. С самого начала в их общественных идеалах и философских воззрениях, представлениях об искусстве и творческих устремлениях было немало существенных различии. С годами эти различия лишь углублялись. И тем не менее, по крайней мере на первом этапе их деятельности, примерно до конца первого десятилетия XX в., для них были характерны и некоторые общие черты. Так, все писатели "Поколения" начинают с неприятия и резкого отрицания современной им Испании. Никаких утешительных иллюзий и лицемерных недомолвок; зло проникло во все поры жизни, его надо бичевать, подвергать уничтожающей критике.
Конечно, это страстное неприятие официальной Испании, обличение ее пороков у большинства писателей "Поколения" было лишь оборотной стороной их любви к родине. В центре мучительных раздумий "Поколения" всегда стояла Испания, ее прошлое, настоящее и будущее. Только человек, буквально одержимый любовью к родине, мог воскликнуть подобно Унамуно: "У меня болит Испания" (Me duele la Espafia). Подобная любовь заставляла писателей вдумываться в прошлое, анализировать факты истории, чтобы понять истоки, обнаружить ранние симптомы болезни, которая поразила все части общественного организма страны. Патриотическое чувство не ослепляло их, а обостряло зрение. "Мы отбрасывали... все, что было связано с одряхлевшей Испанией. И мы стремились к глубокому и любовному контакту с другой Испанией, вечной и стихийной... Мы с упоением читали стихи старых поэтов: Берсео, Хуана Руиса, Манрике..." — вспоминал Асо-рин.
Уже здесь, в этих словах, возникает тема двух Испании. Но Асорин противопоставляет "вечную" Испанию великих образцов культуры "Испании одряхлевшей", славное прошлое — безрадостному настоящему. А Унамуно в своей теории "интраистории", Антонио Мачадо в стихах из книги "Поля Кастилии" приходят к выводу о том, что и в истории и сейчас противоборствуют Испания правящих классов — эгоистическая, агрессивная и бесплодная, и Испания народа — мужественная, стойкая и духовно щедрая. Заслугой "Поколения" было не только открытие многих драгоценных страниц в истории испанской культуры, но и признание духовного богатства народа, в частности его поэтического творчества.
Одним из проявлений патриотического чувства "Поколения 1898 года" был подлинный "культ Кастилии". Это тем более примечательно, что многие деятели "Поколения" не были кастильцами по рождению: Унамуно и Бароха были баски, Валье-Инклан — галисиец, Мачадо — андалузец, Асорин — левантиец. Судьбы родного края не были безразличны ни одному из них, но, даже обращаясь к любовному воспроизведению природы и быта своей "малой родины", они были весьма далеки от регионализма. С этим связан и отказ Валье-Инклана, Барохи и Унамуно от родного языка в своем творчестве. Они были твердо убеждены, что свою задачу как писателей — будить совесть испанцев — смогут в полной мере осуществить только с помощью испано-кастильского языка. И это поняли многие их современники. "Вы, люди нового поколения, благодаря серьезности и искренности своих усилий вновь открыли внутренний дух кастильского искусства в новом понимании его языка, понимании его строгости, сдержанности..." — писал каталонский поэт Джоан Марагал Асо-рину в 1901 г.
Новое понимание языка писателями "Поколения", пожалуй, нигде не обнаруживалось так ярко, как в их произведениях, посвященных пейзажу Кастилии. Именно потому, что язык стал для писателей средством проникновения в сокровенную суть, самую душу испанского народа, "пейзаж в книгах Унамуно, Асорина, Мачадо не просто эмоционален — пейзаж идеологичен", — справедливо отмечает русская исследовательница И. А. Тертерян, поясняя далее смысл этого процесса: "...история опрокидывается на природу, мысль писателя об истории, о национальном складе характера пронизывает пейзаж, претворяет его в особый одухотворенный мир".
История в творчестве писателей "Поколения" опрокидывалась не только на природу, — она присутствует всегда. "Поколение 1898 года" было буквально одержимо чувством истории. Оно рождалось из боли, которую вызвало в их сердцах настоящее Испании, и порождало постоянную озабоченность ее будущим. Предшественники "Поколения" указали на два возможных пути обновления отчизны. Одни — это были краузисты Франсиско Хинер де лос Риос и его единомышленники — видели спасение Испании в том, чтобы, выражаясь фигурально, "снести Пиренеи", "европеизировать Испанию", приобщить ее к "благам" буржуазной цивилизации. Ко уже Анхель Ганивет (Angel Gani-vet, 1862-1898), предтеча и один из самых ранних выразителей настроений "Поколения", в своем труде "Испанекая идеология" (Idearium espanol, 1896) обращал внимание на оборотную сторону медали - торжество буржуазной пошлости и корысти и, не отрицая необходимости научного и экономического прогресса, призывал "запереть границы Испании на тройной замок", ибо только возврат к исконным традициям, возрождение "жизненной силы нации" способны обеспечить восстановление былого величия родины.
