Война! Великое орудие разрушения и трагедии... Война, сметающая с лица земли народы и континенты. Она произносит гордо: «Иду на вы!» - или шакалом подкрадывается в ночи, чтобы исподтишка нанести смертельную рану. Она повинуется капризу Фортуны и разуму полководца, длится тысячи лет, мгновением обрывая тысячи жизней. Она - железо, кровь, огонь, стихия очищения и разрушения. Спутники ее - горечь и слава. Неотвратимым бедствием врывается она, затягивая в кровавый водоворот людей, и пляшет на обломках судеб. Ужас ее - безумие и бессмысленность, ожесточение, деградация человека, поставленного перед необходимостью убивать себе подобного. По воле кучки тиранов жертвами их жадности, тщеславия или прихоти становятся нации...
Война противоестественна, изначально чужда человеческой природе. Как наглядно показал это Лев Толстой в своем романе «Война и мир»! Любимые герои Толстого постепенно осознают ничтожество Наполеона, превозносимого в салонах за блистательно-кровавые подвиги, Наполеона, все нашествия которого были лишь развлечениями честолюбца, оказавшегося на троне в результате дворцового переворота! Князь Андрей, в свое время также увлекавшийся Наполеоном, мечтавший о военной славе, в конце концов понимает, как мелок был Наполеон, как преходяща и постыдна слава полководцев ради развлечения, слава, покупаемая ценой тысяч смертей и увечий, и не влекут его больше почести, не манит трон, воздвигнутый на человеческих костях... Незавидна участь Наполеона, великого воина! Кто побеждает его, полубога?
Кутузов... Кутузов, противопоставленный Наполеону не только как военачальник страны-противника, но и как человек, руководствовавшийся в этой войне иными мотивами. Не ради славы и богатства воевал он, но ради верности Отечеству и долгу, не нападал, а защищал свою Родину... В противоположность эгоистическому Наполеону, Кутузов не только доблестный воин, но и великодушный победитель: одержав победу над врагом, Кутузов способен «пожалеть»... Он человечен, это главное в нем, он патриот, а не захватчик. Разве не таким должен быть человек с оружием в руках, независимо от того, кто он: рядовой или главнокомандующий? Человек раскрывается в войне...
Как ведут себя услышавшие роковую весть? Толстой показывает столько людей, столкнувшихся с проблемой выбора и долга! Слышатся в модном салоне Шерер модные разговорчики о великолепном Бонапарте и о войне до победы, которым возражают лишь для поддержания светской беседы. Кто-то на последние деньги снаряжает ополчение, стараясь сделать все возможное для того, чтобы хоть как-то помочь своим... Кто-то уходит добровольцем, убегает туда, где можно защищать Родину от врага.
Человек и война! Это вечная проблема. Войны, одинаковые в главном, как люди, все же различны... Война 1812 года - Отечественная, освободительная, справедливая... насколько вообще война может быть справедливой. Россия воевала с Францией - противником, который первым совершил нападение... С врагом, пришедшим с мечом. Но не всегда приходилось воевать с врагом-иноземцем! В истории России есть пример кровопролития, великой распри, обратившей штыки россиян друг на друга. Печальна память об этом. Отца и сына, братьев, друзей поставили по разные стороны баррикад революция и гражданская война.
Ужас и бессмыслица войны... Любой войны! Но ужаснейшая, бессмысленнейшая из всех - гражданская война. Трагический отпечаток эпохи лежит на «Белой гвардии» Булгакова, «Разгроме» Фадеева, «Конармии» Бабеля, «Донских рассказах» Шолохова... Кровавым следом тянется от одного произведения к другому повествование о бесконечных и напрасных жертвах. Противоестественно! Немыслимо - и все же так это было! «Конармия». Отец, казак, убивает сына, сражавшегося на стороне красных. Вскоре, разгромив казаков, второй сын атамана, также оказавшийся на стороне красных, убивает отца!
«Хорошо вам, папаша, в моих руках?» «Нет, - отвечает отец, - худо мне». «А брату Роде хорошо было в ваших руках?» - со звериной ухмылочкой спрашивает сын, добавляя, что не надеялся бы на пощаду, окажись он в руках классовых врагов. Отец с сыном оказываются врагами, смертельными врагами...
В рассказе М. Шолохова «Родинка» отец-атаман убивает сына-комиссара. Человеческое в убийце воспротивилось этому... медленно убеждался он в непоправимости содеянного, не веря себе, почти крича от горя и боли. Но так хотела война, а война не ведает кровных уз. Она признает только власть идей, если это война гражданская.
Сколько еще кровавых парадоксов у войны! Война отрицает все: и материнство, и сострадание к слабому, и гуманизм вообще. Человек превращен в Мандельштамовского «низколобого пулеметчика», расстреливающего людей бездумно и тупо, немногим отличающегося от «убийцы-броневика». Люди делятся на машины убийства и жертв. Человек способен пожалеть животное, ринуться в бурную реку спасать тонущего жеребенка, не выстрелить с берега по этому жеребенку, - но без колебания убьет человека, волею судеб ставшего идейным врагом, и равнодушно щелкнет затвором, уверенный в своей правоте. Рассказы Шолохова «Шибалково семя» и Бабеля «Соль» наводят на размышления о проблеме материнства... гуманизма революции и войны по отношению к матерям и детям. Парадокс: для кого оно, светлое будущее? Кто будет жить в новом мире, отвоеванном у побежденных? Не те ли дети, которые гибли миллионами, не женщины ли, расстреливаемые нередко и по более ничтожному поводу, чем нелегальный провоз кулька соли? Правда, хоть и отталкивает «правильный» Никита Балмашев, которому из-за привычки к войне постоянно мерещатся вражеские происки, есть еще и1 Яша Шибалок, не согласившийся бросить своего сына под колеса тачанки. Все-таки природа и человеческие чувства сильнее войны...
Гражданская война страшна тем, что разделила единый народ на красных и белых. Боролись, дрались, гибли, убивая друг друга... И снова становились одинаковыми. После смерти.
- Белый был - красный стал:
- Кровь окропила.
- Красный был - белый стал:
- Смерть побелила.
Смерть - одна на всех. Так утверждает Марина Цветаева в своем стихотворении. А может быть, они и в жизни отличались лишь идеями, красные и белые? И разделение на красных и белых так же условно, как на хороших и плохих?
«Белая гвардия» М. Булгакова долгое время была запрещена именно из-за этого. Тогда, в годы написания книги, такой постулат был неугоден. Не нужно было произведение, показывающее классовых врагов, белогвардейцев, обычгыми людьми, вызывающими симпатию... В романе Булгакова проблема выбора и долга занимает центральное место. Там - отважный Мышлаевский, способный не покидать своих солдат всю ночь в тридцатиградусный мороз; Алексей Турбин, кото^ рому внутренние колебания и сомнения не мешают в минуту опасности рваться туда, где он считает себя обязанным быть, - на баррикады, на оборону города; Николенька, Най-Тур... с рыцарской отвагой сражающийся за город до последнего, не боящийся смерти на поле боя; но не только они, - Булгаков не рисует идеальных картин. Рядом с людьми долга и чести - Тальберг, спасающийся бегством, как крыса с тонущего корабля, трус, которому важна только собственная жизнь; Шполярский, Василиса, остальные... их гораздо больше, чем героев. - и они все так же думают о своей мебелишке и о сейфе, запрятанном под обоями. Такие люди вечны... и чем же плох «белый лагерь»? Ничем не хуже «красного»! Из-за чего тогда ведутся войны? Неужели из-за одних идей? А разве идеи - не ширма, позволяющая привлечь на свою сторону больше сторонников, а потом грабить награбленное и не награбленное, пользуясь благами, которые дают идеи? Гражданские войны ведутся из-за денег и власти...
Но пока льется кровь и гремят взрывы, никто не хочет думать о своем классовом враге как не об объекте уничтожения. Войне нужны люди, умеющие убивать. Ей не нужны думающие, колеблющиеся, нерешительные интеллигенты с чистыми руками и детски наивными душами, бледнеющие при мысли о необходимости зарезать свинью, не говоря уже о чем-то большем, например об убийстве человека. Над «очкариками» бойцы издеваются кто во что горазд. Так, Лютова не принимают в отряде Конармии, пока он не убивает гуся. Своеобразное боевое крещение. Крещение убийством, кровью, - только после этого он признан своим!
Убивая, он делает над собой усилие, ведет себя не так, как, возможно, хотел бы, - но не потому ли, что понимает: иначе самому не выжить, вернее, не ужиться с ними? С красноармейцами, уважающими того, кто больше белых убил или чистеньких барышень испортил. Попав в партизанский отряд Левинсона, интеллигент Павел Мечик сталкивается с той же ситуацией. Война не приемлет ни идеалистов, ни романтиков... Каждое произведение из тех, о которых говорилось, развенчивает войну, сдергивает с нее ореол мифического великолепия! Ужасны ее картины!
Страницы:
1 2
