В повести «Горькая участь» говорится об исключительно важной роли в государстве крестьянина и вместе с тем о его бедственном положении. «Крестьянин, пахарь, земледелец,- пишет Чулков,- все сии три названия, по преданию древних писателей, в чем и новейшие согласны, означают главного отечества питателя во время мирное, а в военное - крепкого защитника, и утверждают, что государство без земледельца обойтись так, как человек без головы жить, не может». Лаконично и четко сформулированы две общественные функции, которые выполняло крестьянство. Но заслуги его находились в вопиющем противоречии со страшной нищетой и бесправным положением, в котором находились крестьяне, И Чулков не проходит мимо этой проблемы.
«Витязь повести сей,- продолжает автор,- крестьянин Сысой Фофанов, сын Дурносопов, родился в деревне, отдаленной от города, воспитан хлебом и водою, был повит прежде пеленами, которые тонкостью и мягкостью своею не много уступали цыновке, лежал на локте вместо колыбели в избе, летом жаркой, а зимой дымной; до десятилетнего возраста своего ходил босиком и без кафтана, претерпевал равномерно летом несносный жар, а зимою нестерпимую стужу. Слепни, комары, пчелы и осы вместо городского жиру во времена жаркие наполняли тело его опухолью. До двадцати пяти лет, в лучшем уже убранстве против прежнего, то есть в лаптях и в сером кафтане ворочал он на полях землю глыбами и в поте лица своего употреблял первобытную свою пищу, то есть хлеб и воду со удовольствием».
Трагическое положение крестьян усугубляется появлением среди них «съедуг», которые заставляют на себя работать чуть не всю деревню. Попутно рассказывается о лекарях-взяточниках, наживающихся во время рекрутских наборов, об офицерах, нещадно обкрадывающих своих солдат. Сысою Фофанову довелось участвовать и в сражениях, в одном из которых он потерял правую руку, после чего был отпущен домой.
Следующая повесть «Пряничная монета» затрагивает не менее важную социальную проблему - винные откупа и корчемство . Откупная торговля вином была величайшим злом для народа. Правительство, заинтересованное в легком получении винных сборов, продавало право продажи вина откупщикам, которым одновременно поручалось преследование частных корчемников. Следствием всего этого было спаивание населения и безнаказанное самоуправство откупщиков. В середине XVIII в. правительство разрешило и дворянству заниматься винокуренным делом, но не для продажи, что освободило дворян от произвола откупщиков. В повести Чулкова объектом сатиры, к сожалению, оказалась не сама торговля вином, разоряющая народ, калечащая его духовно и физически, а лишь нарушители закона, занимавшиеся тайной продажей горячительных напитков. Так, некий майор Фуфаев, не решаясь открыто заняться корчемством, открыл в своем селе торговлю пряниками по повышенной цене, а по этим пряникам, в зависимости от их величины, у него на дому выдавали соответственную меру вина-
Тайная беспатентная продажа спиртных напитков.
В третьей повести - «Драгоценная щука» - обличается взяточничество. Это был порок, которым страдала вся бюрократическая система государства. Официально взятки запрещались, но Чулков показывает, что существовало множество способов обойти закон. «Исчисление всех хитростей,- пишет он,- ежели оные описывать, составит пять частей «Пересмешника». В повести рассказывается о воеводе, который, прибыв в назначенный ему город, решительно отказался принимать взятки. Подхалимы приуныли, но потом узнали, что воевода большой охотник до щук. С тех пор вошло в обычай подносить ему самую крупную щуку, и при этом - живую. Позже выяснилось, что каждый раз покупалась одна и та же щука, которую держал в садке слуга воеводы и при этом брал за нее сумму, соразмерную важности дела просителя. Когда воевода уезжал из города, он устроил прощальный обед, на котором была подана и знаменитая щука. Гости без труда подсчитали, что за каждый кусок рыбы они заплатили по тысяче рублей. «Драгоценная щука» становится у Чулкова ярким символом взяточничества. «Сия тварь,- пишет автор,- орудием взяток избрана была, как кажется, потому, что имеет она острые и многочисленные зубы, и... можно было бы назначить ее изображением ехидной ябеды и неправосудия»
При всех недостатках этого сборника, вполне допустимых при первом опыте, само намерение писателя создать национальное русское произведение заслуживает серьезного внимания.
