x x
menu

Роман «И дольше века длится день» как альтернатива материалистическим тенденциям времени

Агрессивная толпа легко направляет, подвергаясь невидимым субстанциям, которые действуют через земных проводников. Трансформация психотропных энергий, как показывает опыт, совершенствуется. Это видно, прежде всего, из привнесенных на постсоветское пространство цветных революций за последние годы. Индуцированный психоз толпы с обезумевшими взглядами оловянных глаз и заклинательными мантрами в виде патриотичных лозунгов достигал своего апогея. И мало кто сознает, что технологии зомби-агрессий страшнее ядерных ударов, поскольку в первом случае уничтожается телесная сфера, во втором - духовная, гибнут человеческие души без надежды на воскресение. Характерно, что над психотропными технологиями работали засекреченные учреждения в нацистском Третьем Рейхе.

Одним из последних руководителей психотропной разработки под названием "Аненербе" ("Наследство предков") был полковник СС Вольфрам Зиверс, очень быстро по определенным причинам ликвидированный через повешение после Нюрнбергского процесса (там засекреченные, опасные для человечества проекты не подлежали гласности: наследники исследований нацистов обнаружились быстро). Так вот некоторые ученые утверждают: "фашисты затратили на "Аненербе" почти столько, как американцы на атомный Манхеттенский проект".

Технологии влияния на большие массы людей известны из далекой давности. Они отображены в легендах и пересказах. Интересно, что в XX столетии с целью овладеть тайными знаниями, подкрепив их научно-техническими достижениями, в тибетские монастыри отправлялись экспедиции как националов-социалистов с "Аненербе", так и поборников мировой революции во главе с Яковом Блюмкиным (тем самым, что по согласованию с Ульяновым-Лениным застрелил 6 июля 1918 года немецкого посла Мирбаха, а спустя некоторое время был изображен в романе В.Катаева "Уже написан Вертер" в образе Наума Бесстрашного).

Характерно, что в романе Ч. Айтматова положительно воспринимает, информируя о научном прогрессе земляков, теорию и практику управления человеком при помощи психофизических средств беспринципный и бездушный человек, карьерист Сабитжан, который в технократичном мире постепенно теряет свою причастность к исторической памяти народа.

Не случайно (без этого произведение потеряло бы главную идейную доминанту) в фабульную канву романа "Буранный полустанок" вставлена легенда (своего рода неофольклоризм, который является одним из сегментов в творчестве писателя) о человеке, лишенном памяти, - манкурте. Манкуртами становились, как правило, здоровые юноши-воины, захваченные в плен врагами (племенами жуан-жуанов).

Завоеватели брали десяти плененных, которым обривали головы, на которые сразу натаскивали верблюжий пузырь. Потом жертв клали под палящим солнцем. Пузырь, ссыхаясь, сжимал головы, как в тисках, от чего несчастные корчились в невыносимых мучениях. Большинство сходили с ума и умирали. А кто выжил, становился бездумным исполнителем в руках хозяев, забыв навсегда собственное имя, мать, дом, родину. Такой, лишенный памяти и собственного "я" раб мог осуществить любой приказ хозяина.

Одна из матерей воина, который попал в плен, не смирилась с участью сына: она пошла искать его. И нашла, узнала в манкурте (так нарекли рабов, лишенных памяти), на обезображенную голову которого был одет колпак.

Манкурты выполняли самую грязную, тяжелейшую работу тупо, долго, терпеливо, заменяя одним многих работников, ни на что никогда не жалуясь, будучи непритязательными к пище, питью, ко сну, способны по первому велением выполнить все, что прикажут.

В таком вот манкурте мать, по имени Найман-Ана, узнает исчезнувшего сына. Но сын-манкурт не признал матери, как и вообще ничего не признавал, кроме приказов повелителей. Не бывает ничего страшнее, чем психическое порабощение личности: "Можно отобрать землю, можно отобрать богатство, можно отобрать жизнь, - промолвила она вслух, - но кто придумал, что посмеет посягать на память человека?! О господи, если ты есть, как позволил ты такое людям? Разве мало зла на земле и без этого?

Ни упоминание о настоящем имени манкурта Жолман, ни имя отца Доненбай, ни воспоминания о детстве не разбудили ни в памяти, ни в сердце обезображенного юноши никаких мыслей, никаких чувств - тот говорил только о разговорах с луной (во многих пересказах, легендах - на луне сконцентрирована отрицательная, сатанинская энергетика). Мать так и не смогла пробудить память сына: это напоминало встречу верблюдицы со своим выпотрошенным и набитым соломой верблюжонком.

И только родные песни, которые слушал манкурт, смогли дать что-то похожее на потепление на закоченелом, почерневшем лице (уместно вспомнить древнерусскую легенду о евшан-зелье, мастерски интерпретированную украинским поэтом Николаем Вороным). Но когда обозленные жуан-жуаны дали манкурту лук и отдали приказ стрелять, тот выстрелил в мать Найман-Нука: стрела поразила женщину в самое сердце, но ее белый платок превратился в птицу, которая будет летать вечно, напоминая об утраченной памяти криком:"Вспомни, чей ты! Как твое имя? Имя? Твой отец Доненбай! Доненбай, Доненбай, Доненбай, Доненбай!" .

Интересно, что в романе 50-х годов украинского прозаика Петра Панча "Гомонила Украина" есть довольно выразительный эпизод: женщина среди янычар, которые лишают ее жизни, узнает своего похищенного и проданного в ясыри татарами сына Касияна (белокурого турка называли Кусаяном). Птица часто будет появляться на страницах романа Ч. Айтматова, в частности и в финале, напоминая поколением моральных манкрутов об утраченной исторической памяти.

В ее крике-упреке будет имя - имя отца манкурта. Так и выныривает упоминание об известных художественных утопиях и антиутопии (пьеса "Мина Мазайло" П. Кулиша, роман "Мы" Замятина и т.п.), а также эксперименты тоталитарных режимов о замене имен людей (в каждом имени Божий промысел) нумерацией. Место погребения Нойман-Аны, которая старалась разбудить память сына-манкурта, со временем превратилось в кладбище предков Ана-Бейит, что означало - Материнское Спокойствие.

Там-то и стараются вопреки властям, которые превратили священные места в запрещенную зону, в полигоны, похоронить железнодорожника Казангапа. Однако для чиновников святыни ничего не значат.

Один из них лейтенант Таксибаев оказался однофамильцем и моральным двойником (а может, сыном?) следователя, который в далеком 1953-м, во время бериевских репрессий, подвергал допросу друга Едигея учителя Абуталипа.

Так в канву романа вплетается еще одна сюжетная линия - рассказ о трагической судьбе героя войны, героя югославского движения Сопротивления и жертве тоталитарных беззаконий Абуталипа Куттибаева и его семьи.

Молодой учитель Абуталип попадает в плен, из которого в скором времени убегает, оказывается со временем в армии Тито в Югославии. Героически бьется с фашистами, за что награждается высочайшим орденом союзнического государства. Дальше - возвращение на Родину и атмосфера недоверия, лишение права преподавать в школе. Характерно, что у сына партийного чиновника, который задает убийственный вопрос учителю о пребывании в плену и о необходимости выполнения приказа покончить с собой, нижняя челюсть выпячивалась над верхней, чем подчеркивалась хищническая суть паразитирующих потомков.

Все это проходит сквозь сердце и память Едигея Буранного, который опекался длительное время о семье репрессированного друга, влюбившись со временем в его жену Зарепу. Зарепа же с детьми оставляет железнодорожный разъезд, чтобы не разрушать семью Едигея.

Встреча на кладбище Ана-Бейит, которое стало запрещенной зоной, Едигея с духовным (а может, и физическим) потомком кречетоокого следователя Таксибаева свидетельствует о наследственности зла, о его живучести, о возможности его умножения в новейших условиях ядерно-космического века, когда человечество стоит перед угрозой модерного всеобщего манкуртизма. Поэтому история с внеземными пришельцами из какой-то внегалактической планеты - это, своего рода, метафорическая интерпретация духовного кризиса человечества, которое не способно преодолеть своих социальных, моральных, экологических проблем, а потому и не имеет права вступать в любые контакты с другими цивилизациями, и слишком большой угрозы манкуртизма, который ведет к обесценению и порабощению личности в предапокалипсическую эпоху.

teacher

Материал подготовлен с учителем высшей категории

Ильина Галина Сергеевна

Опыт работы учителем 36 лет

Популярные материалы

Рейтинг

0/0 icon

Вы можете оценить и написать отзыв

Делитесь проектом в соцсетях

Помоги проекту!

Есть сочинение? Пришли его нам и мы его опубликуем!

Прислать