Аргументация, учитывающая особенности языка литературы, могла бы выглядеть так: Приглядимся к названию поэмы Н. В. Гоголя: есть ли у него скрытый смысл? Конечно: на первый план автором выдвинуто «бездушное» значение слова «душа» (на бюрократическом языке «душа» - это некая абстрактная человеческая единица, крепостной крестьянин как вещь, предмет описи, за который с помещика взимается соответствующий налог); но на втором плане ощущается главное значение этого слова - «душа человека», в бессмертие которой автор не мог не верить. Даже цензура испугалась этого второго смысла названия: душа, сказали Гоголю, не может быть мертвой. Вслед за цензурой должен был испугаться читатель: второй смысл названия действительно страшный. От названия протягивается нить к повествованию: в нем разворачивается тема смерти (во всей многозначности этого слова).
Проводником этой темы становится Чичиков, о котором исследователь творчества Гоголя Ю. Манн пишет следующим образом: Чичикова интересует не скрытая сторона жизни, но нечто большее: ее противоположность - «смерть». Ловец мертвых душ, следопыт смерти, Чичиков обостряет внимание к запретному до гротескной кульминации. Уже первые же расспросы Чичикова в городе NN фиксируют необыкновенное умонастроение, превышающее степень традиционного интереса к скрытой стороне жизни: приезжий «расспросил внимательно о состоянии края: не было ли каких болезней в их губернии, повальных горячек, убийственных каких-нибудь лихорадок, оспы и тому подобного, и все так обстоятельно и с такой точностью, которая показывала более, чем одно простое любопытство».
В дальнейшем «странное» направление интереса Чичикова всячески подчеркивается и варьируется. В этом контексте «пошлость» Чичикова выходит за грань только комического и начинает восприниматься как атрибут «смерти» (в предельном смысле этого слова - «смерть души»). Тема пошлости, удвоенная («пошлость пошлого человека») и абсолютизированная (еще о «Ревизоре» Гоголь говорил, будто публику испугала «пошлость всего вместе»), ведет человека вниз по лестнице мироздания: лица превращаются в животные «рыла», «рыла» - в бездушные вещи. А самый низ этой лестницы - в аду. Если так, кто же тогда Чичиков? Не просто подлец («пора припрячь и подлеца»), а еще и мелкий бес, адский прислужник.
Итак, В данном случае вместо простого высказывания, построенного согласно элементарному правилу логики, мы должны выстроить сложную логическую цепочку. Первое утверждение: Чичиков охотится за мертвыми душами; второе утверждение: основное значение словосочетания «мертвые души» в поэме уходит на второй план - оно связано с христианской темой «смерти бессмертной души»; вывод: Чичиков выступает в нескольких ролях - в том числе и в качестве агента «смерти»; пояснение и уточнение вывода: «смерть» разумеется в особом значении, связанном с «пошлостью», - не физическая смерть, а смерть души, убитой пошлостью.
Приведем другой пример - логически неправильной аргументации. Вот рассуждение: на балах декабристы (А) не танцевали, а проповедовали свои идеи (Б); Чацкий (В) на балу у Фамусова не танцует и проповедует свои идеи (Б); следовательно, Чацкий (В) - декабрист (А). Здесь допущена логическая ошибка: высказывание было бы правильным, если бы можно было утверждать, что только декабристы не танцевали. Значит, простого умозаключения недостаточно; первое утверждение о декабристах и второе о Чацком необходимо дополнить, а третье - о связи Чацкого и декабризма - уточнить. Общее для Чацкого и декабристов - серьезность в быту и дельность («когда в делах - я от веселий прячусь»), обличение общественных пороков («грозный взгляд, и резкий тон»), отталкивание от «века минувшего» и т. д. Вывод: характер Чацкого нужно оценивать в контексте декабристского движения.
Требование последовательности в сочинении есть требование связности и системности всех его элементов (тезисов, вопросов и силлогизмов). Каждый элемент должен быть логически связан с предыдущим; последовательность элементов должна образовывать единую логическую цепочку. Элементы могут быть связаны на основе причинно-следственной связи (А следует из Б), а могут дополнять друг друга (А + Б + В составляют единый ряд, являются аспектами более общего - Г). Пример причинно-следственной связи: Чацкий попадает в глупую ситуацию (А), потому что любит Софью - своего главного врага - и считает ее союзницей (Б) (положение «А» вытекает из положения «Б»). Другой пример - более развернутый:
Почему Дикой, который, по собственному признанию, «не хотел нынче сердиться», так рассердился на предложение Кулигина поставить громоотвод (вопрос «А»)? Потому что почувствовал инстинктивно: громоотвод - против него самого (ответ «Б»). «Страх божий» испытывают перед самим Диким; боясь божьего «наказания», боятся наказания от самого Дикого (уточнение и пояснение ответа «Б»; «А» вытекает из «Б»).
Мы видим: причинно-следственная связь может быть простой (состоящей из двух элементов), а может быть сложной (состоящей из более чем двух элементов). Простая связь предполагает, что одно рассуждение напрямую следует из другого - при этом желательно, чтобы следствие было однозначным и очевидным. Сложная связь основывается на том, что одно рассуждение не напрямую следует из другого, а посредством третьего элемента (иногда четвертого, пятого и т. д.). Так из рассуждения: Раскольников пытается жить по принципу «все позволено» - не следует рассуждение: Лужин - двойник Раскольникова. Необходимо третье - опосредующее - рассуждение: Лужин живет по принципу «все позволено».
Когда связь между элементами осуществляется на основе дополнительности, необходимо четко представлять разницу между полной и неполной характеристикой. Например, сказать, что Чацкий выступает против крепостного права, будет недостаточно - необходимо дополнить характеристику: он также выступает против галломании (преклонения перед «французиком из Бордо»), чинопочитания, праздности и бытового ретроградства. Кроме того, необходимо, чтобы система дополняющих друг друга элементов была выстроена по определенному принципу - иерархическому (основное - подчиненное), хронологическому (сначала - затем). Дополняя одно другим, важно не допускать необоснованной инверсии (нарушения порядка высказываний и пропуска логических звеньев).
Так, рассуждение о том, что Пушкин формируется под влиянием декабристов, может быть прямо дополнено рассуждением о декабристах и их идеях; высказывание о том, что окружающие Раскольникова люди (мать и сестра, Разумихин, Порфирий Петрович, Соня) пытаются спасти его, может быть дополнено рассуждениями о том, как пытается спасти его каждый из них. Наилучшее дополнение - антитетическое (основанное на противопоставлении) или уточняющее. Например, рассуждение о том, что Чацкий выступает против крепостного права, может быть дополнено рассуждением о том, что Чацкий сам владеет крепостными.
