Одна из, витрин Пушкинского дома (Музея русской литературы) в Ленинграде неизменно привлекает внимание посетителей. Под стеклом лежит личное оружие Лермонтова - кинжал, с которым он не расставался в боях. Этот сверкающий клинок с золотой арабской надписью вызывает интерес и потому, что образ кинжала живет в лермонтовских стихах, например в стихотворении «Поэт». Впервые в нашей литературе Лермонтов сравнил поэзию с оружием, с кинжалом.

Шесть первых строф стихотворения - история кинжала, который из грозного оружия превратился в безвредную игрушку-украшение. Повествование о кинжале и его бесславной судьбе звучит сурово и сдержанно, тон торжественный, приподнятый (много книжных слов, старославянизмов: клинок, наездник, наследье, «бранный Восток», «чуждый и постыдный наряд», «хладный труп» и т. п.). Изменяется судьба кинжала (4-6-я строфы), и упрощается словарь (лавка, армянин, игрушка, стена, рука). Эпитеты («заброшенный», «походная лавка», «игрушкой золотой, бесславной и безвредной») приобретают окраску осуждения и горечи.

От рассказа о судьбе кинжала следует неожиданный переход к поэту, к роли поэтического творчества в жизни людей. Первые же строчки 7-й строфы прямо указывают, что история кинжала - это часть развернутого сравнения для последующей мысли - о поэте и поэзии.

Как и кинжал, голос поэзии совсем недавно был грозным оружием - оружием общественно-политической борьбы:

  • Бывало, мерный звук твоих могучих слов
  • Воспламенял бойца для битвы,
  • Он нужен был толпе, как чаша для пиров,
  • Как фимиам в часы молитвы.
  • Твой стих, как божий дух, носился над толпой
  • И, отзыв мыслей благородных,
  • Звучал, как колокол на башне вечевой
  • Во дни торжеств и бед народных.

Высокие чувства и сила такой поэзии подчеркнуты торжественно звучащими сравнениями, обратным порядком слов (инверсией). А чередование шестистопной ямбической строки с четырехстопной делает речь прерывистой, взволнованной. Но поэзия (опять-таки как и кинжал) может «свое утратить назначенье» и превратиться в игрушку, в забаву (как это было, например, в стихотворениях современника Лермонтова - поэта В. Г. Бенедиктова, последователя консервативного романтизма). Завершает стихотворение риторический вопрос-призыв:

  • Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк!
  • Иль никогда, на голос мщенья,
  • Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
  • Покрытый ржавчиной презренья?

Призыв продолжать борьбу был услышан и воплощен в поэтическом творчестве Некрасова, а затем подхвачен и развит в революционной поэзии Маяковского, в советской поэзии.