Антон Павлович Чехов Когда-то ловкий поручик, танцор и волокита, а ныне толстенький, коротенький и уже дважды разбитый параличом помещик, Иван Прохорыч Гауптвахтов, утомленный и замученный жениными покупками, зашел в большой музыкальный магазин купить нот. - Здравствуйте-с!… - сказал он, входя в магазин. - Позвольте мне-с… Маленький немец, стоявший за стойкой, вытянул ему навстречу свою шею и состроил на лице улыбающийся вопросительный знак. - Что прикажете-с? - Позвольте мне-с…
Жарко! Климат такой, что ничего не поделаешь!
Позвольте мне-с… Мммм… мне-е… Мм… Позвольте…
Забыл!! - Припомните-с! Гауптвахтов положил верхнюю губу на нижнюю, сморщил в три погибели свой маленький лоб, поднял вверх глаза и задумался. - Забыл!! Экая, прости господи, память демонская! Да вот… вот…
Позвольте-с… Мм… Забыл!! - Припомните-с…
- Говорил ей: запиши! Так нет… Почему она не записала?
Не могу же я всё помнить… Да, может быть, вы сами знаете? Пьеса заграничная, громко так играется… А?
- У нас так много, знаете ли, что… - Ну да… Понятно! Мм… Мм…
Дайте припомнить… Ну, как же быть? А без пьесы и ехать нельзя - загрызет Надя, дочь то есть; играет ее без нот, знаете ли, неловко… не то выходит! Были у ней ноты, да я, признаться, нечаянно керосином их облил и, чтоб крику не было, за комод бросил… Не люблю бабьего крику!
Велела купить… Ну да… Ффф…
Какой кот важный! - И Гауптвахтов погладил большого серого кота, валявшегося на стойке… Кот замурлыкал и аппетитно потянулся.
- Славный… Сибирский, знать, подлец!… Породистый, шельма… Это кот или кошка? - Кот. - Ну чего глядишь? Рожа!
Дурак! Тигра! Мышей ловишь? Мяу, мяу? Экая память анафемская!… Жирный, шельмец! Котеночка у вас от него нельзя достать?
- Нет… Гм…
- А то бы я взял… Жена страсть как любит ихнего брата - котов!… Как же быть теперь?
Всю дорогу помнил, а теперь забыл… Потерял память, шабаш! Стар стал, прошло мое время… Помирать пора… Громко так играется, с фокусами, торжественно… Позвольте-с…
Кгм… Спою, может быть… - Спойте… oder > [1]…
oder… или посвистайте!… - Свистеть в комнате грех… Вон у нас Седельников свистел, свистел да и просвистелся… Вы немец или француз?
- Немец. - То-то я по облику замечаю… Хорошо, что не француз…
Не люблю французов… Хрю, хрю, хрю…
свинство! Во время войны мышей ели… Свистел в своей лавке от утра до вечера и просвистел всю свою бакалию в трубу! Весь в долгах теперь… И мне двести рублей должен… Я иногда певал себе под нос… Гм…
Позвольте-с… Я спою…
Стойте. Сейчас… Кгм… Кашель…
В горле свербит… Гауптвахтов, толкнув три раза пальцами, закрыл глаза и запел фистулой: - То-то-ти-то-том…
Хо-хо-хо… У меня тенор… Дома я больше всё дишкантом… Позвольте-с… Три-ра-ра…
Кгррм… В зубах что-то застряло… Тьфу!
Семечко… О-то-о-о-уу… Кгррм… Простудился, должно быть… Пива холодного выпил в биргалке…
Тру-ру-ру… Всё этак вверх… а потом, знаете ли, вниз, вниз… Заходит этак бочком, а потом берется верхняя нота, такая рассыпчатая… то-то-ти… рууу.
Понимаете? А тут в это время басы берут: гу-гу-гу-туту… Понимаете? - Не понимаю… Кот посмотрел с удивлением на Гауптвахтова, засмеялся, должно быть, и лениво соскочил со стойки. - Не понимаете? Жаль…
Впрочем, я не так пою… Забыл совсем, экая досада! - Вы сыграйте на рояли… Вы играете? - Нет, не играю… Играл когда-то на скрипке, на одной струне, да и то так…
сдуру… Меня не учили… Брат мой Назар играет… Того учили… Француз Рокат, может быть, знаете, Венедикт Францыч учил… Такой потешный французишка… Мы его Буонапартом дразнили…
Сердился… «Я, говорит, не Буонапарт… Я республик Франце»… И рожа у него, по правде сказать, была республиканская… Совсем собачья рожа… Меня покойный мой родитель ничему не учил…
Деда, говаривал, твоего Иваном звали, и ты Иван, а потому ты должен быть подобен деду своему во всех своих поступках: на военную, прохвост! Пороху!! Нежностей, брат… брат… Я, брат…
Я, брат, нежностей тебе не дозволяю! Дед, в некотором роде, кониной питался, и ты оной питайся!
Седло под головы себе клади вместо подушки!… Будет мне теперь дома! Заедят! Без нот и приезжать не велено… Прощайте-с, в таком случае! Извините за беспокойство!…
Сколько эта рояля стоит? - Восемьсот рублей! - Фу-фу-фу… Батюшки! Это называется: купи себе роялю и без штанов ходи!
Хо-хо-хо! Восемьсот руб… лей!!! Губа не дура! Прощайте-с!
Шпрехензи! Гебензи… > [2] Обедал я, знаете ли, однажды у одного немца… После обеда спрашиваю я у одного господина, тоже немчуры, как сказать по-немецки: «Покорнейше вас благодарю за хлеб, за соль»? А он мне и говорит… и говорит… Позвольте-с…
И говорит: «Их либе дих фон ганцен герцен! » А это что значит? - Я…
я люблю тебя, - перевел немец, стоявший за стойкой, - от всей сердцы! - Ну вот! Я подошел к хозяйской дочке, да так прямо и сказал… С ней конфуз…
Чуть до истерики дело не дошло… Комиссия! Прощайте-с! За дурной головой и ногам больно… Так и мне… С дурацкой памятью беда: раз двадцать сходишь! Будьте здоровы-с!
Гауптвахтов отворил осторожно дверь, вышел на улицу и, прошедши пять шагов, надел шляпу. Он ругнул свою память и задумался… Задумался он о том, как приедет он домой, как выскочат к нему навстречу жена, дочь, детишки… Жена осмотрит покупки, ругнет его, назовет каким-нибудь животным, ослом или быком… Детишки набросятся на сладости и начнут с остервенением портить свои уже попорченные желудки…
Выйдет навстречу Надя в голубом платье с розовым галстухом и спросит: «Купил ноты?» Услышавши «нет», она ругнет своего старого отца, запрется в свою комнатку, разревется и не выйдет обедать… Потом выйдет из своей комнаты и, заплаканная, убитая горем, сядет за рояль… Сыграет сначала что-нибудь жалостное, пропоет что-нибудь, глотая слезы…
Под вечер Надя станет веселей, и наконец, глубоко и в последний раз вздохнувши, она сыграет это любимое: то-то-ти-то-то… Гауптвахтов треснул себя по лбу и, как сумасшедший, побежал обратно к магазину. - То-то-ти-то-то, огого!
- заголосил он, вбежав в магазин. - Вспомнил!!
Вот самое! То-то-ти-то-то! - Ах… Ну, теперь понятно. Это рапсодия Листа, номер второй… Hongroise…
> [3]/p> - Да, да, да… Лист, Лист! Побей меня бог, Лист! Номер второй! Да, да, да…
Голубчик! Оно самое и есть! Родненький!
- Да, Листа трудно спеть… Вам какую же, originl > [4] или fcilite? > [5]/p> - Какую-нибудь! Лишь бы номер второй, Лист! Бедовый этот Лист! То-то-ти-то…
Ха-ха-ха! Насилу вспомнил! Точно так!
Немец достал с полки тетрадку, завернул ее с массой каталогов и объявлений и подал сверток просиявшему Гауптвахтову. Гауптвахтов заплатил восемьдесят пять копеек и вышел, посвистывая.
