Главное влияние Пушкина на Гоголя заключалось в той народности, которая, по словам самого Гоголя, «состоит не в описании сарафана, но в самом духе народа». Статья Гоголя «Несколько слов о Пушкине» лучше всяких рассуждений показывает, в чем состояло влияние на него Пушкина» 2. Мы еще вернемся к названной статье Гоголя, но в данном случае отметим, что проблема народности связана с развитием реалистических принципов художественного видения мира. Идея народности, как известно, выдвинулась на первый план в 20-е гг. прошлого века, и зарождение ее во многом было предопределено романтической эстетикой. В статье «О народности в литературе» Пушкин сформулировал свое понимание народности, которое во многом сводилось к идее национального искусства,, что отвечало требованиям романтической эстетики, так как именно в романтизме категория на» ционального в искусстве получает глубокое развитие. Дальнейшее развитие этой идеи связано с именем Гоголя, в значительной степени опиравшегося на опыт Пушкина при изложении своего понимания народности.
Решительное утверждение Гоголя в том, что истинная народность «состоит не в описании сарафана, но в духе народа», выдвигает важнейшее требование реалистической эстетики - изображая действительность, писатель должен разделять точку зрения народа, а это, в свою очередь, невозможно без глубокого познания жизни народа, прошлого и настоящего, его художественного наследия в целом. Достаточно вспомнить отношение Гоголя к народному творчеству, в ча-стности к народным песням. Их значение для становления писателя он ярко раскрыл в статье «О малороссийских песнях».
Поиски народной точки зрения приводят Гоголя к существенной перестройке эстетических принципов, которые формируются на новой, реалистической основе, сохраняя связь с романтической эстетикой и другими, более ранними явлениями в истории искусства. Особенно наглядно это проявилось, к примеру, в перестройке повествовательных структур, тяготеющих к исторически объективному взгляду на мир. Поиски в этом направлении заметны уже в сборнике Гоголя «Миргород», в котором он стремится представить несколько рассказчиков, достигая тем самым объективности, полноты изображения действительности. Это качество повестей «Миргорода» отметил Г. А. Гуков-ский, анализируя «Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»: «Повесть о ссоре написана в остро подчеркнутой сказовой манере. С первых же строк ее и далее через весь ее текст проходит стилистически доведенное до гротеска «я» рассказчика... Рассказчик - ив своих риторических восторгах, и в своих затрапезных а райе, и шуточках - очевидно комичен; он сам является не только носителем рассказа, но и объектом изображения или, более того, сатиры, и сатиры весьма серьезной. Он нимало не противостоит своим героям, как и всей среде, их окружающей, пошлейшей, презренной среде, доводящей человека до постыдной «земности». Он сам - плоть от плоти этой среды. Он - один из всей этой компании миргородских пошляков, один из Иванов Ивановичей, Никифоровичей и еще Ивановичей, изображенных в повести. Он - так сказать, субъект изложения - полностью слит с объектом его.,. Значит, рассказчик, очень конкретизованный стилистически, предстает перед читателем как бы в виде духовной сущности того круга явлений действительности, который изображается, в виде голоса той коллективной пошлости, которая описана в повести»'. В эпилоге повести появляется еще один рассказчик - он «двенадцать лет не видел Миргорода», а история, изложенная в повести, реальна, продолжающаяся и в настоящем. Здесь возникает образ автора, который не имеет автобиографического сходства писателя с рассказчиком, т. е. появляется точка зрения человека-гражданина, выносящего с позиций народа горький приговор пошлому миру Миргорода: «Скучно на этом свете, господа!» И поэтому Г. П. Макогоненко видит в этом приеме прообраз поведения автора в поэме «Мертвые души», где он будет «постоянно выходить из мира Чичикова и мертвых душ, чтобы вступать в доверительный разговор с читателем и судить окружающую действительность с позиции освоенной пушкинской народности»'.
Статья Гоголя «Несколько слов о Пушкине», следовательно, является одновременно осмыслением художественного опыта Пушкина (в первую очередь «Евгения Онегина», «Бориса Годунова», «Полтавы») и эстетической программой самого Гоголя, идеи которой отразились уже в «Миргороде». Статья стала важной вехой в развитии русской эстетической мысли в ее движении к реализму.
Одно из главных открытий Пушкина, по мнению Гоголя,- это открытие «поэзии действительности», утверждение необходимости изображать «обыкновенное»: обыкновенную жизнь, обыкновенного человека. Задача художника-изображать «предмет обыкновенный», что требует высокого таланта, потому что «чем предмет обыкновеннее, тем выше нужно быть поэту, чтобы извлечь из него необыкновенное и чтобы это необыкновенное было, между прочим, совершенная истина». Позже в «Авторской исповеди» Гоголь скажет, что предметом его художественного исследования была «современность и жизнь ее в настоящем быту». О необходимости для художника «предаваться глубже исследованию жизни и нравов» он говорил уже в статье о Пушкине.
