Лев Николаевич Толстой полностью разделял взгляды своего родственника Афанасия Фета о двух видах ума: ум ума и ум сердца. Может, и из-за этого он описал в романе «Война и мир» два женских образа - образы Наташи Ростовой и Марии Болконской, - которых мы можем классифицировать в как раз по этим признакам. В одном они очень похожи - от внешней «статической» неприглядности (имею в виду «красоту» стандарта 90x60x90) к обворожительности, когда живут полной душой. Обе девушки из высшего света получили традиционное образование. Правда, княжна Мария изучает еще «нестандартную» математику, но это уже прихоти «прусского короля», как прозвали в свете его батюшка. А в другом они такие разные, будто принадлежат к разным народам.
Наташа - огонь, что вырвался наружу: «В комнату вбежала тринадцатилетняя девочка и остановилась посреди комнаты. ...Она неожиданно, не рассчитывая, заскочила так далеко». Такой мы ее увидели впервые, такой она останется до конца действия. Княжна Мария со своей тяжелой походкой, молчаливая и безропотная, тоже огонь, который бурлит в недрах спящего вулкана, не фейерверк, а тепло света. Те сокровенные процессы, которые длятся в ее души, не известные никому, в то время как ее «антипод», как фонтан, расплескивает вокруг себя свои чувства, надежды, мечты, шалости... Вообще, тяжело анализировать живые души (а Толстой умеет выводить живые души, а не образы), тем более, что они изменяются и текут, как самая жизнь... Наташа впервые поцеловалась и засматривается на своего мальчика, а старшая княжна Марья мечтала о браке с красивым Анатолем Курагиным, хотя предпочитала бы любовь... Обе своих первых женихов выбирают очень неудачно, и, слава Богу, что из этого ничего не вышло.
А то эта похожесть илюзорна: младшая выбирает сама, старшей сестре избранника привозят. Так они и пройдут они по жизни: одна будет искать, другая будет ждать. Дальше будут важные события - первый балл, сватанье, неудачное бегство... Все это в одной сестре останется, а вторая за тот же самый промежуток времени передумает и переживет больше, не уезжая из города, а только вглядываясь в жизнь своими лучистыми глазами. Так как она умная, в отличие от Наташи, которая «не удостаивала быть умной».
Перейдем от первых сведений о героинях к эпилогу, где эти девушки уже мамы. Мне кажется, что из Наталии Ильиничны мать будет хуже, чем из Марии Николаевны. Госпожа Безухова родит и выкормит, и дальше пеленок с детской неожиданностью не пойдет. Ее недаром назвал искрений и правдивый автор «самкой». А жена ее брата - это настоящая мать, педагог, вдумчивая женщина, которая любит в детях не свою плоть, а существо, из которого надо взлелеять личность. Мне все Ростовы кажутся немного глуповатыми... Также как все Болконские - умниками. Это, однако, не делает их счастливыми. Наталия находит себе спутника жизни, перебирая «живых» мужчин, как кукол. По этому поводу было бы очень неплохо перечитать разговор взрослой графини Ростовой с матерью, когда к ним приезжает Борис Друбецкой. Из-за этого она и не вошла в семью Болконских: ее там откровенно не любят, так как ощущают то «биологическое». И никто бы не назвал бы княжну Марью «самкой» - никто и никогда. Она человек превыше всего, и глуповатому, как все Ростовы, Николаю нравится в ней как раз то, чего не имеют его кровные родственики и не будут иметь никогда.
Она человек - ее любовь не пылкая, как у Наташи, а умное, сильное и неизменное чувство, и она держит свою семью «за три угла», как об этом говорит народная пословица. Из этого видно, что мне нравится образ этого благородного человека. И это действительно так: именно княжна Мария является идеалом женщины и жены, и это произошло вопреки симпатиям самого автора. Толстой дал Наташе любовь наилучших своих героев, он дал ей первый балл и наилучшего танцора в свое время как партнера, он отдал ей героические поступки во время эвакуации... Любовь может закрыть собой недостатки, но ничего не может дать. И тогда видно, что у Наташи кое-чего нет. А у княжны Марии есть все. Даже красота, когда она ее хочет открыть.
И еще это: «Душенька - или - дружок... - княжна Мария не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано нежное, ласковое слово, которого он никогда не говорил. - Чего не пришла?»
