Катерина. Спор о героине «Грозы». Характер Катерины, по определению Добролюбова, «составляет шаг вперед не только в драматической деятельности Островского, но и во всей нашей литературе». Протест, вырывающийся из «самых слабых и терпеливых», был для критика-демократа прямым доказательством обреченности «темного царства». Вольнолюбивая натура Катерины ни за что не может приспособиться к миру угнетения, подавления естественных человеческих чувства и стремлений. Положени е Катерины в Калинове ее место в системе образов пьесы не совсем обычное.
Она и своя, и «чужая». Выслушай эмоциональный рассказ Катерины о ее детстве в родительской доме, Варвара с удивлением произносит: «Да ведь и у нас то же самое». Катерина отвечает: «Да здесь все как будто из-под неволи». В слове «неволя» заключены, как в зерне, все последующие события. Неволе Катерина не покорится.
В «мертвом царстве» Катерина живая; ей необходима вся полнота человеческих чувств, в ней уже пробудилось сознание своего неотъемлемого права на любовь и счастье. Кулигин согласен терпеть, дожидаясь своего будущего торжества; Катерина ждать не может. Кабанихе; говорит: «Некуда нам торопиться-то». Катерина страстно рвется к переменам: «Ах, кабы ночь поскорее!» Трагичность героини Островского проявляется не только н он неравной борьбе с окружающим ее миром, но и в борьбе — с собой, с усвоенными с детства верованиями, представлениями о долге, о добре и зле.
Душа ее разрывается, И помощи ей ждать неоткуда. «Точно я стою над пропастью,— Говорит она,— и кто-то туда толкает, а удержаться. Вокруг образа Катерины не прекращаются оживленные споры. Гни' в 60-е годы Д. И. Писарев, как известно, категорически не соггласился с точкой зрения Добролюбова, назвавшего героиню «Грозы» «лучом света». Полемика не затихает и в настоящее время.
Так, по мнению Н. Н. Скатова,
- Добролюбов точно понял и разъяснил, что все в Катерине очень органично, что она движется не отвлеченностями и теориями, а всем существом своим, натурою. Но самую натуру критик-просветитель, естественно, растолковал совершенно по-просветительски, в антропологическом духе, безотносительно к истории; натура — из самой натуры, из потребностей ее.
Добролюбо в, чтобы увидеть в Катерине светлое явление, отделил ее от мира, в котором она живет («луч света в темном царстве»). Писарев поставил Катерину в прямую связь с этим миром, чтобы отказать ей в этом светлом начале». В чем же тайна цельности и поэтичности Катерины?
Ю. В.
Лебедев видит истоки характера героини пьесы в той Народной культуре, которая ее окружала с раннего детства: «Там, где у Добролюбова на первый план выходит абстрактно понятая натура, у Островского торжествует народная культура» 2. Такая концепция не была поддержана всеми исследователями. Было высказано мнение, что в статье Добролюбова содержится в большей степени историческое, а не «антропологическое» истолкование Катерины, и оно не позволяет целиком растворить ее духовный Мир «в мире традиционного фольклорного предания... » . И все же суждения Н. Н.
Скатова и Ю. В. Лебедева о народной культуре, обусловившей многие стороны драмы Островского, заслуживают Самого серьезного внимания. Несомненно , что характер Катерины во многом идет от народной поэзии, от лирических песен, народных преданий, сказок. Эта Органическая связь глубоко символична: для создания народного характера понадобилось обращение к творчеству народа, в котором Отразились народная психология, эстетика, этика.
Жизнь Катерины — это жизнь многочисленных лирических героинь любовных К семейно-бытовых русских народных песен. Любовь для нее — мечта, прекрасный мир, в котором все легко, просторно, воздушно. Отсюда и мотив полета, восходящий к фольклору и дающий воз-ложность сопоставить Катерину с любимой героиней Л. Толстого — Наташей Ростовой. Именно любовь и возвышает Катерину, в душе которой зарождаются даются под влиянием неведомого ей ранее чувства новые мысли и слова: «Точно я снова жить начинаю, или...
уже и не знаю» в растерянности говорит она. Естественное, человеческое право на .свободу выбора, свободу чувства не случайно так пугает ее! воспринимается ею как нечто греховное.
Возникает трагический конфликт, вызванный не только непримиримым столкновение»» героини с «темным царством», но и внутренней борьбой, невозможностью для Катерины совместить устойчивые представления о нор-Г мах нравственности и пробуждающимся чувством личности, для которой неприемлемыми становятся нормативность, безличность патриархального мира. Как удивительно , что у запуганной, забитой, казалось бы, совершенно необразованной и темной (как считал ее Писарев)! Катерины, не читавшей и вообще понятия не имевшей о лучших образцах мировой литературы, берутся откуда-то поразительные слова, возносящие ее до уровня высоких идей Возрождения: любовь сильнее смерти, тем более сильнее церковных догматов. Решив покончить жизнь самоубийством, она ужасается собственному решению:
- «Грех! Молиться не будут», но тут же ее озаряет мысль! о людях, способных ее понять и пожалеть: «Кто любит, тот будет молиться».
Смысл трагической коллизии в «Грозе» очень точно обозначил А. И. Герцен: «...
как низко ни пал этот мир, что-то говорит нам, что для него есть еще опасение, что оно таится в глубине его души, и это что-то, это чувствуется в «Грозе». Тут подразумевается оправдание; голос с неба не возвещает, как в «Фаусте» Гете, отпущения грехов, но все же и печать, и читатели были потрясены».
