В романе «Мать» показаны события, характеризующие третий период русского освободительного движения, когда в качестве основной революционной силы выступил рабочий класс. Своеобразие романа состоит в том, что главным предметом изображения II нем является рост революционного сознания народных масс. Оригинальность предмета, выбранного Горьким для отображения в романе, определила не только особенности сюжета, но и приемы литературного изображения, систему изобразительно-выразительных средств: описательно-повествовательный речевой стиль, похожий своей метафоричностью на стиль ранних революционно-романтических произведений писателя, насыщен элементами рассуждения, публицистики.
Исходной позицией автора в показе развития революционного сознания широких народных масс является описание жизни рабочих слободки. «Ключевыми» сценами в первых главах первой части романа можно назвать следующие: описание фабрики как символа капиталистического мира, характеристика сознания и образа жизни большинства рабочих и изображение стихийного протестанта - Михаила Власова.
Фабрика, с се ревущим гудком, тяжелой возней машин, ворчанием пара, с высокими черными трубами, угрюмо поднимающимися над слободкой, изображается как некое чудовище, высасывающее из рабочих жизненные силы и выкидывающее по вечерам их «из своих каменных недр, словно отработанный шлак». Из общей массы рабочих выделяется Михаил Власов, «лучший слесарь на фабрике и первый силач и слободке», человек, «недоступный страху, готовый они беспощадно». Но, не понимая, кого следует бить, он обрушивает свой гнев и свою силу на еще более слабых и беззащитных, чем сам. Такова была рабочая масса до возникновения на квартире Павла Власова подпольного революционного кружка.
И не так уж много прошло времени, а что-то изменилось в сознании большинства рабочих. На митинге по поводу «болотной копейки» мы видим толпу рабочих, хотя и не готовую еще к активному действию против своих поработителей, но уже ищущую хоть какого-нибудь выхода. Особенно примечательно в этом эпизоде описание рабочих, собравшихся слушать речь Павла: «Павел, овладевая собой, стал говорить проще, спокойнее, толпа медленно подвигалась к нему, складываясь в темное, тысячеглавое тело. Она смотрела в его лицо сотнями внимательных глаз, всасывала его слова».
Что же изменилось в жизни рабочих слободки? Что так всколыхнуло их сознание? Листки, написанные синими чернилами, заставляли рабочих глухо шуметь. Революционеры в листках «зло писали о порядках на фабрике, о стачках рабочих в Петербурге и в южной России, рабочие призывались к объединению и борьбе за свои интересы». Отношение рабочих к этим листкам было неодинаковым. «Пожилые люди, имевшие на фабрике хороший заработок, ругались», обзывали социалистов смутьянами «и носили листки в контору». Молодежь читала прокламации с увлечением, но «большинство, забитое работой и ко всему равнодушное, лениво отзывалось: «Ничего не будет, - разве можно»«. Но листки волновали людей. Если на первом занятии кружка из местных рабочих, кроме Павла, были только Николай Весовщиков, Федя Мазин и еще один парень, то вскоре в кружок приходят Самойлов, Иван Букин, Яков Сомов, Михаил Рыбин.
Рыбин не сразу принял правду Павла и революционных интеллигентов. У него своя правда: «Надо говорить о том, что есть, а что будет - нам неизвестно, - вот! Когда народ освободится, он сам увидит, как лучше». Из-за недоверия к «господам», т. е. к революционным интеллигентам, из-за неспособности понять, зачем «господа книжки составляют», в которых пишут «против господ», из-за полной убежденности в том, что есть во всем этом обман, Рыбин уходит в деревню. Настроение рабочих слободки после ареста Павла за его выступление на митинге по поводу «болотной копейки» очень хорошо выразила торговка Марья Корсупова: «Я скажу - от арестов этих добра начальству не будет,- ты погляди, что на фабрике делается? Нехорошо говорят... Они там, начальники, думают - укусили человека за пятку, далеко не уйдет! Ан выходи г так, что десяток ударили - сотни рассердились!» И когда Ниловна пришла первый раз на фабрику, она сама увидела, как растревожил людей арест Павла:
«Все были возбуждены, собирались, расходились, перебегали из одного цеха в другой. В воздухе, полном копоти, чувствовалось чего-то бодрого, смелого. То здесь, то там раздавались одобрительные восклицания, насмешливые возгласы. Пожилые рабочие осторожно усмехались. Озабоченно расхаживало начальство, бегали полицейские, и, заметив их, рабочие медленно расходились пли, оставаясь на местах, прекращали разговор, молча глядя в озлобленные, раздраженные лица».
Фабричное начальство напугано: реакция рабочих па листовки социалистов воспринимается ими как начало разрушения устоев государства. Таков первый итог деятельности подпольного кружка, руководимого революционными интеллигентами, социалистами (Николай Иванович, Егор Иванович, Наташа, Саша). Участие рабочих в первомайской демонстрации - но новый этап в процессе становления сознания масс.
В ответ на предупреждение Андрея: «Далеко от нас наша цель, терновые венцы - близко! Кто не верит в силу правды... кто не верит в себя и боится страданий - отходи от нас в сторону! Мы зовем за собой тех, кто верует в победу нашу» - толпа слилась еще плотнее. «Павел махнул знаменем, оно распласталось в воздухе и поплыло вперед, озаренное солнцем, красно и широко улыбаясь...»
И когда плотная серая цепь солдат остриями штыков остановила демонстрацию, когда масса демонстрантов раскололась на отдельные толпы и кучки людей, мать то в одном, то в другом месте слышала одобрительные слова в адрес социалистов: «- Ради озорства, братцы, на штыки не лезут! - Ка-ак они, а? Идут на них - стоят! Стоят, братцы мои, без страха...»
Старик Сизов, потрясенный смелостью демонстрантов, говорит толпе: «Задавило на фабрике сына моего, Матвея, - вы знаете. Но если бы жив был он - сам я послал бы его в ряд с ними, с теми, - сам сказал бы: «Иди и ты, Матвей! Иди, это - верно, это - честное». Он оборвался, замолчал, и все угрюмо молчали, властно объятые чем-то огромным, новым, но уже не пугавшим их».
Таким образом, первомайская демонстрация, с одной стороны, наглядно показала революционизирующее влияние социалистов на широкие массы рабочих, а с другой - демонстрация как акт политического выступления против хозяев жизни явилась могучим средством воспитания этих же масс в революционном духе: укрепила веру людей в справедливость революционного слова.
Во второй части романа изображается подпольная революционная деятельность социалистов, оставшихся на воле после ареста Павла и всего его кружка за участие в демонстрации. Действие романа переносится из слободки в город и деревню. Революционное слово побуждает к активному действию крестьян, оказавшихся свидетелями избиения Рыбина в селе Никольском. Стойкость и мужество Рыбина, его горячее слово, обращенное к крестьянам, убеждает пас в том, что из людей типа Рыбина, стихийно вступивших па пун, революционной борьбы, постепенно, под влиянием революционного пролетариата, выковывается тип сознательного революционера.
