Обычно отмечаются следующие главы и строфы романа: Лето - глава 4, строфа 40; глава 7, строфа 15. Осень - глава 4, строфы 40-41; глава 7, строфа 29. Зима - глава 4, строфа 42; глава 5, строфы 1-2, 9; глава 7, строфа 30. Весна - глава 7, строфы 1-3. Грустная лирическая настроенность этого описания хорошо гармонирует с настроением всей главы, она дает основной лирический тон главе - следовательно, пейзаж в романе Пушкина играет определенную композиционную роль. Пушкин несколько раз описывает в романе разные времена года это помогает читателю воспринять хронологические рамки романа, дает перспективу времени, текучесть жизни. Рассказывая о предстоящем отъезде Татьяны в Москву, поэт сжато и ярко описал смену лета осенью, осени - зимой.
- Настала осень золотая.
- Природа трепетна, бледна
- Как жертва пышно убрана...
- (глава 7, строфа 29)
Сравним эту картину с описанием осени в главе четвертой (строфы 40-41) -здесь совсем другие краски, другие настроения. Мы чувствуем, что эта осень особенно близка сейчас настроению Татьяны, она как-то связана с ее судьбой, с ее будущим.
- Вот север, тучи нагоняя,
- Дохнул, завыл и вот сама
- Идет волшебница зима.
- Сравним это описание с веселой, радостной зимой в главе четвертой:
- Мелькает, вьется первый снег,
- Звездами падая на брег.
В 7-й главе другая зима - холодная, жестокая, и она опять связана с судьбой Татьяны, с ее неизвестным будущим, от которого Татьяна не ждет ни радости, ни счастья:
- Не радо ей лишь сердце Тани...
- Татьяне страшен зимний путь.
Так пейзаж помогает Пушкину раскрывать душевные настроения героев, повороты в их жизненной судьбе. Исключительно велика композиционная роль пейзажа в пятой и шестой главах, тесно связанных друг с другом единством развивающихся событий: от зимнего пейзажа идет переход к характеристике Татьяны - «русской душою», на фоне зимней холодной ночи даны гадания Татьяны, на фоне зимнего пейзажа воспроизводится ее сон, предвещающий беды, несчастия, на этом же фоне поэт описывает дуэль и смерть Ленского.
- То видит он: на талом снеге
- Недвижим юноша лежит,
- И слышит голос: что ж? убит!
- такою вспоминается Онегину эта страшная минута жизни.
На почти таком же фоне поздней зимы и начинающейся ранней, еще по-зимнему холодной весны происходит последняя встреча Онегина и Татьяны.
Действие в первой и последней главах романа происходит зимой и весной. Эта повторяемость пейзажей - тонкий художественный прием, при помощи которого поэт даст ощущение однообразного неотвратимого течения жизни, смены лет, возрастов, настроений, жизненных судеб, «увяданья наших лет, которым возрожденья нет».
Пейзаж играет большую роль и в раскрытии основных образов романа: Онегина и Татьяны. Деревенский пейзаж во второй - шестой главах романа не связан с образом Онегина, да и сам Онегин не любит природы:
- Два дня ему казались новы
- Уединенные поля,
- Прохлада сумрачной дубровы,
- Журчанье тихого ручья;
- На третий роща, холм и поле
- Его не занимали боле;
- Потом уж наводили сон
- (глава 1, строфа 54)
- «Однако в иоле уж темно;
- Скорей! пошел, пошел, Андрюшка!
- Какие глупые места!»
- (глава 3, строфа 4)
В противоположность Онегину образ Татьяны дан автором на фоне природы, он неотрывен от сельского пейзажа. Восход солнца, который встречает на балконе Татьяна (глава 2, строфа 28), и сад, в который ходит грустить Татьяна, где происходит сцена свидания с Онегиным (глава 3, строфа 16; строфы 38- 39), и ночной пейзаж при свете луны во время разговора с няней (глава 3, строфы 16, 20, 21), и раннее утро после бессонной ночи (глава 3, строфа 32), и зимнее утро в начале пятой главы (строфа!-2), и холодную зимнюю" ночь, когда гадает Татьяна (глава 5, строфа 9), и зимний пейзаж ее страшного сна (глава 5, строфа 13), и ночь накануне именин (глава 6, строфа 2), и весенний пейзаж седьмой главы, и летний вечер, когда одинокая Татьяна приходит в дом Онегина (глава 7, строфа 15), нее прощание с родными местами перед отъездом в Москву (глава 7, строфа 28 и следующие).
В романе ярко звучит тема родины, живет воздух ее полей, шум её лесов, жизнь и историческое прошлое ее народа (тема Москвы в седьмой главе), видится неоглядная даль «сумрачной России» (глава 1, строфа 50). Все это раздвигает не только пространственные, но и временные рамки романа.
