«Пролог» - термин, обозначающий вступление к произведению, ту его часть, которая знакомит читателя или с общим замыслом художника, или с фактами, предшествующими событиям, описанным в произведении. «Пролог» к поэме «Кому на Руси жить хорошо» в основном соответствует традиционному представлению о введении к литературному произведению. Но он включает в себя не только экспозиционные элементы, но и уже начавшееся действие - спор и странствие. Именно в «Прологе» появился рефрен - «кому живется весело, вольготно на Руси», который пройдет через всю поэму.
- В каком году - рассчитывай,
- В какой земле - угадывай,
- На столбовой дороженьке
- Сошлись семь мужиков...
С самого начала мы ощущаем особый, почти былинный тон повествования. И первые же слова звучат почти как знаменитое сказочное вступление «В некотором царстве, в некотором государстве» . Нет необходимости «угадывать», о какой именно земле идет речь, - ясно, что рассказ пойдет о Руси. Такой зачин означает, что поэт стремится охватить страну не только в ее настоящем, но и в прошлом - во всем ее историческом значении и географической необъятности». А названия губернии, волостей, деревень, откуда сошлись мужики, - это опять же слова-символы:
- Заплатова, Дырявила, Разутова,
- Знобишина, Горелова, Неелова,
- Неурожайка тож.
Употребление «говорящих» названий не случайно, они фиксируют внимание читателя на трудном, подчас бедственном положении крестьян. Известно, что часть вымышленных названий писатель создавал по образцу существующих. Сочетание вымышленного и реального начал свойственно всей поэме, постоянно идет «перебивка» этих двух планов.
В «Прологе» читатель встречается с крестьянами-правдоискателями. Индивидуальных характеристик каждого из семи мужиков либо вовсе нет, либо они очень лаконичны: медлительный Пахом, которому необходимо «потужиться», прежде чем вымолвить слово; «угрюмый» Пров, «охочие до водки» братья Губины... Однако здесь можно найти первую развернутую характеристику крестьянства в целом:
- Мужик что бык: втемяшится
- В башку какая блажь -
- Колом ее оттудова
- Не выбьешь: упираются,
- Всяк на своем стоит!
Автор сообщает, что русский мужик упрям и упорен в достижении цели, причем не практической, а именно «блажи», мечты, фантазии, поиске истины и красоты. При этом говорится, что спорщики были заняты обычными своими делами: один из них шел в кузницу, другой «соты медовые нес на базар», третьи «ловили коня упрямого» и т. д. Но все привычные будничные занятия оставлены - так сильна охватившая крестьян общая забота найти, «кому живется весело, вольготно на Руси».
Этой авторской характеристикой крестьянства и спорщиков, кстати, неоднократно повторяющейся и в следующих главах поэмы, читатель психологически подготавливается к восприятию многочисленных картин жизни и судеб людей, которые составят своеобразные «за» и «против» в развернувшемся споре.
Уже в «Прологе» возникает впервые образ автора-повествователя. Он обращается к читателю напрямую, создавая впечатление непринужденного разговора, интимную атмосферу и лирическую канву поэмы.
- Ой, тени! Тени черные!
- Кого вы не нагоните,
- Кого не перегоните?
- Вас только, тени черные,
- Нельзя поймать-обнять!
Реальные мужики, сложившиеся на водку, начинают пьяную драку. А разрастается она в грандиозное побоище, потрясающее целый лес, взывающее к силам самой природы:
- Весь лес переполошился,
- С летающими птицами,
- Зверями быстроногими
- И гадами ползучими.
- И стон, и рев, и гул!
Эта впечатляющая картина включает в себя и мягкий юмор, и гиперболу, и просторечные обороты речи («забрало пуще прежнего», «ругательски ругаются», «вцепятся друг другу в волоса»). Этот фрагмент, как и все обстоятельное повествование «Пролога», позволяет судить об авторской позиции (выбор героев и темы спора, характеристика предшествовавших спору крестьянских забот и дел) и о некоторых средствах ее выражения, которым Некрасов отдал предпочтение:
- Проснулось эхо гулкое,
- Пошло гулять-погуливать,
- Пошло кричать-покрикивать,
- Как будто подзадоривать
- Упрямых мужиков.
- Царю! - направо слышится,
- Налево отзывается:
- Попу! попу! попу!
Описание «разгула» эха интересно не только положенной в его основу гиперболой-олицетворением, но и близостью повествователя к миру природы. Описывая разбуженный лес, Некрасов использовал слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами («зайка», «галчата», «пеночка», «птенчик», «гнездышко»), метафоры («плачет пеночка», «кукушка старая... надумала», филины «любуются побоищем»), своеобразно построенное сравнение «А их глазищи желтые
- Горят, как воску ярого
- Четырнадцать свечей»
Разговор Пахома с птенцом готовит к восприятию целого ряда чудес: появляется говорящая птица, которая в качестве выкупа за птенца обещает мужикам волшебную скатерть-самобранку. Так Некрасов включил в «Пролог» сразу три сказочных мотива: говорящей птицы, выкупа и скатерти-самобранки, - широко распространенные в русских народных сказках. С ними связаны и другие: спрятанная в тайном месте «волшебная коробка», где хранилась скатерть-самобранка, условная формула: «Эй, скатерть самобраная, попотчуй мужиков!» - традиционные для сказок взаимоотношения между мужиками и птицей («По вашему хотению,
По моему велению,
Все явится тотчас»); фантастические «две дюжие руки», которые ставят ведро водки, кладут хлеб и исчезают. Традиционный мотив волшебной сказки у Некрасова важен для уяснения социального и нравственного смысла крестьянской жизни.
Мужикам, исконным труженикам, получившим скатерть-самобранку, даже мысль не приходит о даровом богатстве, и выговаривают они у волшебной птахи лишь свой мужицкий, скромный «прожиточный минимум»: хлеб, квас, огурчики. И лишь для того, чтобы доведаться до смысла жизни, до сути человеческого счастья. Ведь заспорившие и, заговорившись, отошедшие «верст тридцать» от места встречи (а от своих деревень - еще дальше) мужики хотели лишь «до солнца отдохнуть» в лесу, а затем вернуться к трудам и заботам домашним. Скатерть самобраная - оправдание и объяснение их странствий, не отвлекаемых житейскими заботами о хлебе насущном. У них появилась возможность отправиться на поиски счастливого, а интерес и желание, причем недюжинные, были с самого начала - об этом недвусмысленно заявлено уже в самом начале «Пролога».
Так, открывающие «Пролог» семь мужиков уже к концу его становятся семью странниками-правдоискателями. Некрасов подметил в этой готовности вот так сняться с места и уйти на поиски самую суть внутренне свободного духа русской жизни. Ведь странники обычно не просто странствующие, но и странные (необычные) люди. Однако двинувшиеся в путь некрасовские странники - не традиционные странники-богомольцы (такие в поэме тоже появятся), но обычные крестьяне, вцепившиеся в чудной вопрос: кому на Руси жить хорошо?
С прологом из поэмы, в сущности, уйдет сказка. Мы входим в мир реальной жизни. Но именно пролог ввел нас в этот мир больших измерений - времени и пространства, человеческих судеб и народной судьбы - эпос.