Все увереннее он утверждал поэтому активную роль своего героя в этом движении. Новые идейные и эстетические горизонты, открывшиеся в публицистике Роллана 30-х годов, в «Провозвестнице», преобразили и жанр исторической драмы. В последней пьесе цикла «Театр революции»- «Робеспьер» (1939) - Роллан подлинно историчен, поскольку он отказывается от абстрактно-психологических схем и обращается к типизации реальных исторических процессов, воссоздает не только конкретно-историческую декорацию, не только детали эпохи, но ее существо, ее общественное содержание. Достоверность создается и тем, что Роллан включил в речь персонажей подлинные слова исторических деятелей революции XVIII века, и сами персонажи пьесы по преимуществу представляют этих деятелей. Сцены драмы точно датированы, и в их смене, в общем построении произведения Роллан следует развертыванию революционных событий,
Роллан сразу же определяет принципиально иное, чем в ранних пьесах, отношение к Робеспьеру. Если ранее он был в изображении Роллана воплощением бесчеловечной догмы, а абстрактные принципы гуманизма противостояли революционной необходимости, то теперь человечность и революционность сливаются, не противопоставляются.
Судьба Робеспьера особенно живо воспринимается читателем потому, что трагическую судьбу ограниченного в своих возможностях революционера XVIII века Роллан представил как историю живого человеческого характера с присущими ему сильными и слабыми сторонами, как драму человека по имени Максимилиан Робеспьер. С другой стороны, психологический портрет, перестав быть стереотипным воплощением абстрактно-гуманистической программы, стал, как и в «Очарованной душе», богаче, диалектичнее, глубже (хотя элементы преодолевавшейся Ролланом концепции сохраняются и здесь - в отвлеченном морализаторстве, интонациях жертвенности и т. п.). Внимание ко всем нюансам внутренней жизни героя, столь характерное для Роллана превращение произведения в «исследование душ» сказываются в «Робеспьере» в создании острых драматических ситуаций, освещающих персонаж с разных сторон и с особенной глубиной, а также в старательном авторском комментировании: частые и обширные ремарки содержат, как правило, указания именно на внутреннее состояние человека.
Заслугой Роллана является то, что в «Робеспьере» он смог сделать критерием оценки прошлого народные интересы, интересы революции и реального общественного развития. Роллан теперь стремится обрисовать Робеспьера и других якобинцев в свете расстановки общественных сил, в свете особенностей и задач революции. Драма поэтому приобретает характер подлинного социального полотна. Широко развернутая борьба общественных сил сразу же придает пьесе конфликтность, напряженность, драматизм. Роллан изображает врагов революции, торгашей и спекулянтов, подкупающих всех, кто сластолюбив и жаден, кто не сделал, подобно Робеспьеру, бескорыстное служение революции своим высшим идеалом. Теперь уже не только аристократы и реакционная буржуазия порицаются как враги революции, но и в оценке жирондистов, Дантона Роллан исходит из их роли в ней. Более того, делая интересы народа высшим критерием оценки революционера, писатель определяет ограниченность революционности самого Робеспьера.
Роллан показал трагические противоречия Робеспьера, революционера, который любит народ и хочет ему служить, но вынужден делать уступки буржуазии, выдумывать нового бога и в силу своей классово-исторической ограниченности обрекает революцию и себя на гибель. После сцены, которая вскрывает готовность Робеспьера сражаться с врагом, опираясь на «диктатуру истины», следует знаменитая сцена со старухой-крестьянкой. Для старухи абстрактные идеалы - «волшебный фонарь», и рядом с ее трезвым рассуждением о бедности народа и о появлении после революции новых богачей - буржуа - речи Робеспьера выглядят порой как болтовня красноречивого адвоката. Эта- сцена - кульминация пьесы. Она освещает конфликты, которые сплелись в сложнейший клубок, ставя лицом к лицу главное: народ и «парижских господ».. А так как и Робеспьер в силу своей непоследовательности оказался в числе последних, то судьба его решена, и в дальнейшем в пьесе идет быстрая подготовка трагической развязки. Союз с народом, действенная любовь к нему, верность народа своему руководителю - все это для Робеспьера оказалось в области неосуществленных мечтаний, все это в конце пьесы лишь кажется идущему на смерть Робеспьеру.
Порицающая сектантство пьеса Роллана звала к сплочению - в ней слышна не только гроза давно минувшей революции, но ощутима грозовая атмосфера 30-х годов нашего века, когда Народный фронт преграждал путь наступавшему фашизму.
В годы второй мировой войны, в тяжелой обстановке оккупации (Роллан прожил эти годы в Бургундии, неподалеку от Кламси - незадолго до войны он вернулся во Францию после длительного пребывания в Швейцарии) в произведениях Роллана усилились созерцательность и отвлеченность, возродились некоторые из преодоленных писателем настроений. Ромен Роллан завершил тогда цикл книг о Бетховене-«Бетховен. Великие творческие эпохи» (состоит из следующих частей, выходивших с 20-х годов: «От Героической до Аппассионаты», «Гете и Бетховен», «Песнь Воскресения» и «Недостроенный собор», в 3-х томах), двухтомный труд о Шарле Пеги (1943), автобиографические книги. Литературная деятельность великого писателя в годы войны была формой протеста против фашистского варварства, которому Роллан противопоставлял ценности культуры, достижения искусства. Роллан ненавидел оккупантов, верил в победу над фашизмом. В числе его последних выступлений - выражение радости по поводу освобождения Парижа осенью 1944 года. 30 декабря 1944 года Ромен Роллан умер.
